 |
ЖУРНАЛ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ
| 06-2004 |
ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬ
На общем собрании все единогласно проголосовали за Святейшего Патриарха...
Мне хотелось бы сказать, что я сам верующий с детства. У меня дед был священником, пострадал в 1930-е годы. У него было одиннадцать дочерей. Одна из моих тетушек была очень верующей и с детства приобщила меня к Церкви.
Когда в начале 1990-х годов я стал вице-президентом Российской академии образования, я для себя решил, что непременно нужно привлекать Церковь к сотрудничеству с академией. Я тогда не знал, каким образом и с чего начать. При случайной встрече с игуменом Иоанном (Экономцевым) я поговорил с ним на эту тему и предложил ему самому стать членом академии. Но он сказал, что, по его мнению, правильнее было бы обратиться по этому вопросу к Святейшему Патриарху, и, конечно, говорить только о действительном членстве в академии. Я был очень рад такому повороту событий, обратился к Его Святейшеству, познакомился с ним, состоялось несколько очень приятных для меня и значимых встреч и было решено, что Святейший Владыка будет избран в академию.
Когда подошло время избрания, а это делается на общем собрании, я несколько беспокоился о результате. Надо отметить, что люди у нас разные, по-разному относятся к вере, к религии. Я не знаю, есть ли у нас воинствующие атеисты, думаю, что нет, сегодня это вымирающий класс, таких у нас, по-моему, просто нет. Есть нерелигиозные люди, есть люди, исповедующие иудаизм или ислам, хотя я никогда не позволял себе выяснять эти вопросы - они являются личным делом каждого.
Однако при голосовании на общем собрании все единогласно проголосовали за Святейшего Патриарха, никто не голосовал против, что для меня было очень отрадно. Самое главное, что люди независимо от отношения к религии понимали, что это выдающийся человек. Ведь и по Уставу РАО нам полагается избирать выдающихся ученых или деятелей образования.
И после этого мы много раз общались - и в официальной обстановке, в его официальной резиденции в Чистом переулке, где я часто беседовал со Святейшим один на один, и на религиозных мероприятиях, куда он меня приглашал.
Мне это было всегда интересно, всегда приятно, и я понял очень важную для себя вещь: Его Святейшество прекрасно понимает необходимость тесной связи Церкви и общества. В нашей стране Церковь отделена от государства, но, как не раз повторял Святейший Патриарх, нельзя разделить Церковь и общество.
И второй момент для меня был важен - не личного, а скорее служебного и делового свойства. Его Святейшество подтвердил мое собственное убеждение, к которому я пришел и на основании своего жизненного опыта, и изучая российскую историю, - о том, что у нас в стране не должно быть государственной религии. Потому что у политиков всегда будет желание использовать Церковь в качестве инструмента влияния на людей, и в частности инструмента предвыборной борьбы.
Совсем недавно у нас в академии проходило общее собрание, на котором выступил и Святейший Патриарх Алексий. Позже ко мне специально подходили люди из разных отделений и говорили о том, насколько интересным было его выступление. Так что наши сотрудники понимают огромную значимость того, что членом нашей Академии является Предстоятель Русской Православной Церкви.
Беседы с Патриархом всегда были для меня очень важными, запоминающимися. Они касались разных вопросов, но прежде всего, конечно, преподавания в школе курса "Основы православной культуры".
Здесь у нас полное единство позиций. Конституционно это не просто дозволительно, но и вполне дозволительно, и попытки, ссылаясь на Конституцию, убрать этот курс из школы - попытки недобросовестные, основанные на неправильном истолковании конституционных положений и положений Закона об образовании. Курс этот факультативный и всегда был вне сетки учебных часов.
Таково мое понимание, и Святейший Патриарх одобряет его. Например, в нашей Конституции записано: "цензура запрещается". Это конституционное положение, а Конституция выше любого закона, скажем, Закона об образовании, Закона об общественных организациях и прочих. Но что значит "цензура запрещается"? Мы же не можем требовать изъятия чего-либо из устной речи учителя или из написанного им при подготовке к уроку. Это значит, что если школьный учитель на уроке физики или математики, например, хочет говорить о своих религиозных убеждениях, он имеет право это делать, ну а тем более когда речь идет о факультативном курсе "Основы православной культуры".* * *
Хочется еще раз отметить, что членство Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Российской академии образования - большая честь для нашей организации, и лично мне всегда очень приятно с ним общаться.Президент Российской академии образования
Н. Д. Никандров
