Документ взят из кэша поисковой машины. Адрес оригинального документа : http://www.phys.msu.ru/rus/alumni/sso/SSO-VOSPOMIN/vosp-chechin.doc Дата изменения: Tue Sep 16 22:39:20 2008 Дата индексирования: Tue Oct 2 09:28:27 2012 Кодировка: Windows-1251

Воспоминания о поездке в первый студен?еский строительный отряд, совхоз
Ждановский, Северо-Казахстанская область (июль-сентябрь 1959г.)

В. А. Че?ин



Из Москвы мы выехали 20 июля в обы?ных пассажирских вагонах. Весь
второй семестр нашего первого курса на физфака шла бурная подготовка к этой
поездке; некоторые даже ходили на курсы механизаторов. К комсомольским
делам я был равнодушен, поэтому лишь в поезде по настоящему разглядел
нашего командира, Сергея Литвиненко. Он громким и уверенным голосом
объявлял о?ередные декреты и ис?езал. Был он всего на пару лет старше нас,
первокурсников, но казался всем полным генералом. Разок появился совсем уж
"патриарх", Слава Письменный, тихо побеседовал с паствой о дисциплине и
моральном облике и удалился. Сухой закон уже был, но по?ти никто его не
заме?ал, нам и так было ?ем заняться: мы много болтали и спали, играли в
шахматы и ходили группами на кормешку в вагон-ресторан. Многие из нас, и я
в том ?исле, впервые самостоятельно отправились так далеко от родного дома
в компании новых, еще таких загадо?ных и интересных, друзей и знакомых.
Коро?е, несколько дней в набитом однокурсниками вагоне пролетели для меня
как приятное мгновение. В довершении всего, мы прокатились в маленьких
товарных вагонах узкоколейки Булаево-Ждановский по бесконе?ной предзакатной
степи.
Первая пара дней в совхозе Ждановский запомнилась суетой и
отсутствием всякого быта. Командиры предпринимали неимоверные усилия
распихать нас по работам, но занять сразу же более трехсот горланящих
индивидуалистов было просто невозможно. Часть уехала в Узункульский и
Булаевский совхозы, ребята-"механизаторы" толкались около развалившихся
комбайнов, а остальные занялись устройством быта. Первым делом, на?али
копать какие-то ямы и ставить большую брезентовую палатку. Работали те, кто
хотел и хоть ?то-то умел делать. Менее шустрые просто слонялось без дела,
не зная куда себя приткнуть. Мы но?евали в вагон?иках, постелив по себя
неизменные по тем временам ватники. Еще в вагоне узкоколейки, Валера Канер
на?ал со?инять знаменитую потом песню "Целина родная", которую про?итал мне
в первый же ве?ер. Слова "спать пойдешь голодным, повара облая" и "вместо
ресторана - уголок сарая" о?ень то?но описывают наше тогдашнее житье.
Из нашей 110 группы, на целину поехало шесть ?еловек: Валера Канер,
Олег Хайкин (Белов), Борис Потемкин, Володя Черников, Валера Титов и я.
Первые дни в совхозе мы держались поближе друг к другу, поэтому дальнейшая
судьба у нас оказалась одинаковой. На второй или третий день, когда мы
копали огромную яму под туалет, кто-то из нашего на?альства закри?ал: "Кто
хо?ет съездить на пару дней на заготовку леса?". Мы были ближе всех и,
устав от копания, тут же предложили свои услуги. Набежало еще несколько
?еловек, мы залезли в кузов грузовика и поехали, как оказалось, на полных
два месяца. Впро?ем, Валера Канер в последний момент решил остаться: ему
как будущему коммисару хотелось быть в гуще народа. (Борис Потемкин к этому
времени уже был при комбайне.) Набилось нас в кузов десять ?еловек: Гена
Иванов (наш формальный бригадир, известный в дальнейшем поэт физфака МГУ),
Игорь Алексеев (основательный, спокойный ?еловек), Юра Богданов (умудренный
опытом 22-летний бывший моряк), Володя Симкин (необыкновенно шустрый
парень, футболист и шахматист), Володя Кудрявцев (высокий и красивый
любимец девушек), Борис Павлов (худой, мол?аливый парень, любитель джазовой
музыки), и ?етверо из 110 группы. Кроме людей в кузове оказался большой
кусок брезента, ящик с крупами, из которого тор?ала какая-то кухонная
утварь, а также несколько ржавых пил и топоров. Все это было брошено в
последний момент, благодаря у?астию и расторопности Валеры Канера, несмотря
на уверения каких-то местных доброхотов, ?то "там все есть" и ?то "всего-то
на два дня". В таком, несколько робинзоновском клю?е, на?алось мое первое
студен?еское лето.
На целых два месяца мы оказались маленькой компанией в лесу. Много
раз потом мы просили на?альство вернуть нас в лоно отряда. Какими только
словами мы не ругали общего командира Литвиненко и ждановского командира
Ефиса Швома. Безуспешно. Впро?ем, ли?но я не о?ень переживал по этому
поводу, хотя и мне временами хотелось принять у?астие в тех великих делах,
о которых мы смутно слышали в нашем уединении. Вскорости, я привык к новой
обстановке: "Все ?то ни делается, все к лу?шему в этом лу?шем из миров". Во-
первых, в маленькой компании лег?е найти свое место, не потеряться. Кроме
того, непрерывное общение друг с другом много прибавило нам в моральном
плане, в отношении терпимости и сдержанности. Некоторые конфликты
вспоминались мне потом как хороший урок. Во-вторых, мы были предоставлены
сами себе, образовав маленький студен?еский строительный отряд. Никто нами
не командовал, мы сами решали все производственные и бытовые проблемы.
Приехав в лес восемнадцатилетним студентом, только ?то из-под опеки
курсового инспектора и родителей, ближе к осени я ?увствовали себя вполне
самостоятельным мужиком и даже пробовал курить козьи ножки. Говоря казенным
языком, этот строй-отряд был для меня "школой жизни".
Школа на?алась с того, ?то мы выгрузились в темноте на опушке
березовой колки, где-то на границе с Тюменьской областью. После многих
?асов тряски по российским дорогам в кузове грузовика, мы рухнули на землю,
укрылись брезентом и отдались во власть комаров. Пробуждение наше было
богато сюрпризами. Планировалось, ?то мы будем заготавливать строительный
лес и грузить его в совхозные машины. Нас должны были встре?ать тракторист
с трактором и повариха с налаженной полевой кухней. Однако, тракторист либо
уехал в совхоз за зап?астями, либо пьянствовал в окрестных деревнях.
Раздолбанный трактор "Беларусь" стоял поблизости. Повариха тоже куда-то
сбежала вместе со всей кухонной утварью. Выяснилось, ?то мы привезли с
собой только несколько наматрасников и солдатских одеял, о?ень много
сковородок и вилок, одно страшненькое ведро, кастрюлю, флягу с водой и
несколько мисок. Из еды были только рожки ("рога", как мы говорили).
Впро?ем, наш шофер клятвенно обещал немедленно привести и тракториста и
повариху. Долго грустить мы не умели, а посему сварили на костре рога,
сделали из веток и брезента шалаш, и пошли купаться на реку Ишим,
километров в пяти от нас.
Несколько дней к нам никто не приезжал. Мы столкнулись с ку?ей
проблем: где брать воду, ?ем нато?ить пилы и топоры, ?ем питаться, как
спастись от комаров, и, вообще, ?то такое "заготовка леса"? Не помню уж
деталей, но все постепенно кое-как наладилось с помощью жителей ближайшей
деревушки Прутки (километров в двух от нас), где мы покупали хлеб.
Естественно, никто из нас никогда не валил лес. Приходилось у?иться
самим. Мы долго ?то-то обсуждали и махали руками, прежде ?ем нам удалось
спилить первую небольшую березу. Наконец, приехала какая-то совхозная
машина. Шофер удивился, не застав тут ни тракториста, ни повариху: в
совхозе и не подозревали о наших проблемах. Мы в первый раз осознали, ?то
наши скромные нужды пренебрежимо малы в глазах на?альства по сравнению с
глобальными отрядными проблемами. Кроме того, двести километров безобразной
дороги вытрясали из голов шоферов-гонцов все наши стенания. Что касается
наших записок в совхоз, то их, повидимому, просто выкидывали - не больно
важные птицы эти студенты, выкарабкаются как-нибудь. Тем не менее, ?ерез
неделю появилась повариха Тоня, невысокая девушка лет на пять старше нас;
из совхоза прислали крупу и консервы. Наша рожковая диета закон?илась, и
жить стало веселее. Приехал тракторист Вася Гноевых, пропьянствовал около
нас пару дней, и снова надолго ис?ез. В дальнейшем, он лишь несколько дней
помогал нам своим трактором, подтаскивая бревна с делянки к дороге. Все
остальное время, мы заменяли трактор, таская бревна на пле?ах.
Наш рабо?ий день выглядел примерно так. Часов в восемь утра, еще при
росе, мы выползали из палатки со своими мисками, которые хранили при себе.
Повариха Тоня (она но?евала вместе с нами в той же палатке) и дежурный
вставали пораньше, так ?то каша и ?ай уже были готовы. Рассевшись кружком
на траве, мы завтракали и неохотно брели на вырубку. Кругом - типи?ный
ландшафт северного Казахстана: небольшие березовые рощицы в ровной как стол
степи, местами уже распаханной. Двуру?ными пилами мы валили березы,
распиливали их на ?етырех- и шести-метровые куски, и вытаскивали готовые
бревна на край делянки. Ветки и мелкие деревца полагалось собирать в
отдельные ку?и и сжигать. Это называлось "сплошной рубкой", за которой
следил местный лесник. По заказу наших отрядных строителей, самые ровные
стволы мы отбирали на стропила какого-то пти?ника. Более короткие бревна
с?итались дровами. По?ти каждый день приезжали совхозные машины и
на?иналось самое интересное, похожее на коллективное упражнение со штангой.
Мы вставали вдоль бревна по ранжиру: у комля располагался Валера Титов,
самый сильный из нас, а у верхушки притулялся я, как самый худосо?ный.
Облепив вдесятером бревно, мы сперва поднимали его на уровень груди, а
затем закидывали в кузов машины на вытянутых руках под душераздирающую
команду Олега Хайкина. Все бы ни?его, но потом приходилось бросать бревна
?ерез закрытый боковой борт машины, поскольку шофера ставили стяжку бортов.
Иногда бревно не долетало и падало назад. Бог миловал, ?то никого из нас не
придавило. Вообще, технику безопасности мы проходили не по инструкции, а
зализывая много?исленные ссадины и ушибы. Самым опасным бало подскакивание
кривого комля при падении дерева - нужно было быстро схватить пилу и
драпать. Кроме того, верхушки падающих деревьев не раз хлестали
зазевавшихся работяг, метавшихся среди пеньков и ку? су?ьев. Я уж не говорю
о нашем маленьком развле?ении прокатиться на верхушке груженной бревнами
машины, тяжело переваливающейся по ко?кам. После обеда мы позволяли себе
вздремнуть где-нибудь в тени, хотя вылезать на жару после этого было
страшно тяжело. Однажды, по пути на делянку я споткнулся, упал, и тут-же
уснул. Так и нашли меня ?ерез несколько ?асов. Наш рабо?ий день никто не
регламентировал, но реально он продолжался 10-12 ?асов, и уставали мы о?ень
сильно. За все два месяца, мы устроили себе только два-три выходных дня.
Ве?ером, съев ведро каши, мы рассаживались у костра и вели
бесконе?ные разговоры, попивая ?ай и латая одежку. Гена ?итал нам свои
первые стихи, Юра Богданов рассказывал про морскую службу и ужасы возможной
термоядерной войны, Игорь Алексеев выяснял глобальные проблемы бытия. Борис
Павлов просвящал нас по ?асти джаза, воспроизводя мелодии приятным,
бархатным голосом. Вообще, он был мне наиболее симпати?ен из всех ребят, от
него я впервые услышал о блюзе и о Дюке Эллингтоне. Мне кажется, временами
его просто пугали грубоватые взаимоотношения в бригаде. Боря Володя
Кудрявцев возился с фотоаппаратом и намекал на обширный опыт общения с
женщинами, Олег любил рассказывать трудном детстве и отро?естве в Горьком.
Володя Симкин высмеивал все и вся, сыпал шутками и называл всех подряд
"козьей мордой". Валера Титов запомнился мне своим необы?ным юмором, силой,
и нахрапистостью, отношения у нас были напряженными: однажды, мы ?уть не
подрались. Спокойный, рассудительный Володя Черников был у нас как судья,
улаживая много?исленные мелкие ссоры. Насколько я помню себя, первое время
я был несколько пришибленным, но быстро освоился и полу?ил необидную кли?ку
"фанатик".
Постепенно бригада наша приобрела некую естественную структуру.
Назна?енный старшим Гена Иванов, ?еловек мягкий и деликатный, плохо
подходил на роль лидера нашей ватаги. Первое время он выполнял кой-какие
бригадирские функции, но не смог завоевать у нас авторитета. Факти?ески,
роль бригадира выполнял Олег Хайкин, который и определял где, когда, и ?то
делать. Впро?ем, никакого единона?алия у нас не было, все происходило как-
то естественно, хотя и после шумных дебатов. Поскольку двуру?ные пилы были
нашим основным инструментом, мы постепенно разбились на пары. Игорь
Алексеев работал со своим "злейшим" приятелем, Володей Симкиным, с которым
ссорился и мирился несколько раз в день. Двое самых длинноногих, Боря
Павлов и Володя Кудрявцев, ?асто переклю?ались на уборку су?ьев. Самые
тяжелые бревна воро?али Олег и Валера Титов. Я и Володя Черников о?ень
скоро стали основной парой вальщиков деревьев. Буду?и одного калибра по
комплекции, мы как-то быстро приноровились к неудобной позиции на коленках
с пилой в руках, среди травы и кустов. Мне много помогало то, ?то дедушка
нау?ил меня владеть топором и пилой еще в детстве. Юра Богданов держался
вместе с Геной и иногда оставался в одино?естве, когда Гена уезжал в совхоз
за деньгами и пропитанием.
Наше житье-бытье обрастало уютом. Уже ?ерез месяц (!) нам прислали из
совхоза вторые одеяла, радиоприемник "Альпинист" с двумя пудами
аккумуляторов и даже, Вы не поверите, наволо?ки. Стали подумывать о баньке.
Олег договорился, ?тобы за машину дров нам топили баню в соседней деревне.
Помню, как мы, распаренные, бодро топаем по полутемной лесной дороге домой,
а потом долго пьем ?ай у костра. Сухой закон мы соблюдали; то?нее говоря, у
нас не было серьезного желания его нарушать. Несколько раз, не помню уж по
какому поводу, мы лихо выпивали бутылку водки на десятерых. Из менее острых
развле?ений была только игра в преферанс да запомнившаяся поездка на танцы,
о которой стоит рассказать.
Где-то ?ерез месяц после приезда, Вася Гноевых оживил свой трактор и
по-обыкновению пропал. Мы несколько дней ходили вокруг мудреной техники, а
потом решили поехать на ней в деревню на танцы. Впро?ем, есть ли клуб в
деревне и будут ли там танцы нас по?ему то не интересовало. После
бесконе?ного дергания пускового шнурка, мы завели трактор, облепили его как
мухи и поехали. Лу?ше всех устроился Боря Павлов - верхом на горя?ем
капоте, обняв выхлопную трубу. Двое сидели на водительском железном сидении
вели?иной с кастрюлю, остальные угнездились на ры?агах и шлангах сзади.
Первый раз трактор заглох ?ерез пару километров, потом мы несколько раз его
снова заводили, еще ?уть-?уть протащились на пусковом двигателе и встали
окон?ательно. Главные технари, Олег, Игорь, и Юра, долго копошились и
ругались у двигателя, анализировали его странное поведение, а потом открыли
топливный бак и выяснили, ?то там какая-то грязная жижа вместо солярки.
Повидимому, в бак попало много воды, она вытеснила вверх небольшое
коли?ество солярки, на которой мы и ехали. Смеркалось и стало довольно
прохладно. Но никакого уныния, насколько я помню, не было. Я и Игорь
остались дежурить у трактора (нам не повезло, когда "бросали пальцы"),
остальные двинулись домой, не переставая шумно обсуждать досадную неуда?у.
Как многое в то лето, это была моя первая но?ь под открытым небом в куцей
рубашонке: мы с Игорем пропрыгали всю но?ь у трактора, ?тобы не замерзнуть.

Некоторые из нас (только не я) плохо переносили довольно однообразное
меню, состоявшее из вермишели, рожков, и лапши. Чтобы улу?шить ситуацию, мы
однажды решили устроить налет на гусей в соседней деревне. "Главное, суй
евонную голову под крыло. Тогда он перестанет гагакать - подумает, ?то но?ь
наступила",- инструктировал меня Олег, когда мы подкрадывались к гусиной
стайки на околице деревни. Мне удалось схватить гуся за шею, но правильные
указания Олега по?ему-то вылетели из головы, и я сразу же дунул к лесу.
Впереди меня бежал мудрый Олег-профессионал, держа мол?авшего гуся под
мышкой. Мой же гусь быстро семенил ногами следом за мной и гагакал так
громко, ?то в ушах было больно. Пришлось его бросить - "своего гуся Олег не
упустит", думал я. В лагере мы немедленно съели добы?у, а пух-перья
тшательно собрали и закопали подальше. И правильно сделали, так как к
ве?еру пришли два неразговор?ивых мужика, шарили глазами по нашим сытым
мордам и кастрюлям, да так и ушли ни с ?ем.
К середине нашего пребывания в лесу, мы полностью освоились и без
усилий грузили по пять-семь машин в день. Жара и комары пропали. Топоры и
пилы приобрели рабо?ий вид; мы загорели, окрепли и обросли. Новым
интересным занятием стало сжигание подсохших ку? веток, хотя некоторые из
нас потеряли при этом свои ватники.
Тем временем наступил сентябрь, и мы переехали на третью по с?ету
делянку. Здесь мы столкнулись с новой напастью - осиными гнездами и осами,
от которых разбегались с криком "Ас-с-са!". Пытаясь бороться с осами, мы на
опыте поняли, ?то такое подземный лесной пожар. После шумных выступлений
Володи Симкина, повариху Тоню заменили на нашу сокурсницу Нелли Коноплеву.
Дороги развезло и машины стали ходить нерегулярно. Однажды, после
нескольких голодных дней, снарядили меня в Красноперовку за хлебом. Я
быстро протопал десять километров до магазина, накупил сгоря?а два мешка
хар?ей, еле дотащил их до дороги, но двигаться дальше не было сил. Полдня
простоял я на степном перекрестке, но так и не поймал попутной машины.
Пришлось проситься на но?лег в вагон?ик к шоферам, которые вывозили хлеб
уже на?авшейся уборки. Когда но?и совсем похолодали, Нелли стала но?евать в
деревне в двух километров от нас, в мазанке местного лесника-казаха. Мы с
Олегом по о?ереди но?евали в том же домике, а утром таскали приготовленный
завтрак (и клопов) в лагерь. Это было хлопотно и неудобно, возникали всякие
размолвки.
Уже по?ти два месяца мы жили вдесятером, практи?ески ни с кем больше
не общаясь. За все время только дважды нас посетили: Саша Сидякин и Борис
Потемкин приезжали дать указания нас?ет стропил. О групповой психологии мы
не слышали, но ее негативные особенности стали проявляться все сильнее. Все
устали, особенно от ожидания, ?то нас вот-вот отправят в совхоз. Спать было
холодно, даже под двумя одеялами; утром на палатке появлялся иней. До сих
пор помню свои мысли и сомнения о сложившейся крити?еской ситуации:
"держаться до последнего, выполнить свой долг, не распускаться, ?тобы потом
не было стыдно". В конце концов, Нелли, Олег, Юра, Володя Симкин и Валера
Титов уехали. Последнюю неделю мы провели вшестером; с надрувом грузили
редкие совхозные машины, сами готовили на костре, и подолго сидели у костра
каждый ве?ер - дни стали коро?е.
В Ждановский совхоз мы вернулись 24 сентября. Помню ужасающую
физиономию Жени Полищука, ввалившегося к нам в вагон?ик с работы глубокой
но?ью: и без того нездоровое юношеское лицо было просто залито соляркой и
грязью. "Цвету!", - бодро пояснил он мне. Обстановка в отряде была
?емоданная, ?асть отряда уже уехала, готовился о?ередной отъезд. Все
работали до упора, о каком-либо общем режиме дня не было и ре?и. Я
пристроился к Валере Канеру и Боре Потемкину и две но?и пилил с ними
дранку. Мы с Борей составляли пару семижильному Валере, а остальное время
спали по-о?ереди здесь же у циркулярной пилы в ящике с опилками. Утром
разыскивали какую-нибудь миску, унесенную ветром с открытых столов, и
наскребали себе рисовой каши из солдатской кухни. Валера Канер ходил в
кожанке, с неизменной сигаретой в зубах, как и положено настоящему
комиссару. Кругом были видны следы его твор?еской деятельности, песни
"Целина родная" и "Силосники" стали популярными в отряде. Шли дожди, под
открытым небом лежали огромные бурты зерна, уже подернутые зеленью. После
некоторых колебаний, я решил остаться в отряде до конца, но Ефим Швом
сказал мне, ?то нужны только механизаторы при своей технике. В итоге, мы
приехали в Москву 30 сентября, а последняя группа - 9 октября.
Так закон?илась моя поездка в первый студен?еский отряд. Пере?итав
написанное, вижу ?то слог мой не может передать той атмосферы свободы,
дружбы, возмужания, и про?ая, и про?ая, которую я ощущал тогда и помню,
о?ень смутно, до сих пор. Что же делать - пусть останется как есть. Слабым
утешением мне служит то, ?то ?ерез много лет после той памятной поездки мой
восемнадцатилетний сын, студент физфака МГУ, тоже не смог объяснить мне
по?ему ему так понравилось его первое студен?еское лето. Наверное, это
естественно.
Несколько слов о том, как сложилась судьба ?ленов нашей бригады.
Геннадий Иванов еще много раз ездил в строй-отряды, стал известным среди
физиков поэтом, опубликовал книжку прекрасных стихов. Умер Геннадий Иванов
в на?але 2001 года, вскоре после юбилейного поэти?еского ве?ера в театре
"Современник". Судьба Бориса Павлова траги?на. Через два-три года, на
физфаке на?алась его травля как "поклонника" Запада и "фарцовщика". Милый,
засте?ивый ?еловек, шарахавшийся от комсомольского пустозвонства, покон?ил
с собой вскоре после идиоти?еского комсомольского собрания факультета.
Такие вот были времена. Игорь Алексеев и Владимир Черников стали
профессороми МГУ, а Олег Хайкин (Белов) на?альником отдела в Сбербанке
России; в строй-отряды они ездили мало. Володя Симкин, сохранив до сих пор
свое правдолюбие, борется за справедливость как сотрудник Государственной
Думы. Валерий Титов на?ал делать хорошую карьеру после окон?ания МГУ,
добрался до умеренных должностей в Госкомитете по Науке и Технике, но в
конце семидесятых годов неожиданно и окон?ательно ис?ез. Судьбы Юрия
Богданова и Владимира Кудрявцева мне неизвестны.

Москва, декабрь 2002 г.