О заумном языке. 70 лет спустя (в сокращении)

Пикассо, рассказывая о своих первых выставках, говорил, что было на них все, - но нас, - добавлял он, - все-таки не убивали.

Нас тоже не убивали. Но я помню тот страшный рев, те крики, ругательства, которыми встречали нас. Они сливались в один слитный гул, слова коверкались, переворачивались. Отчасти это напоминало заумь.

Но заумный язык - это умный язык.

Ругательствами и криками встречало свое будущее прошлое. Мы никогда не знаем, в какой одежде оно придет.

И только спокойный, выдержанный академик Бодуэн де Куртенэ, пришедший на наш диспут о заумном слове, сказал мне, когда мы остались наедине: 'Что касается вас, то я могу сказать только одно, - у вас есть окна, ведущие к истине'.

И вот я обращаюсь к вам через это окно.

Что я думаю сейчас, 70 лет спустя, о заумном языке?

Я думаю, что мы так до конца его и не смогли разгадать. Выучить его трудно. Но понять надо. Прежде всего - это не язык бессмысленный. Даже когда он намеренно лишался смысла, он был своеобразной формой отрицания мира. В этом он чем-то был близок 'театру абсурда'*.

Трудно говорить о заумном языке вообще. Были разные поэты, и у каждого был свой ум и своя заумь. Был Хлебников, и Каменский, и Крученых. И у каждого был свой заумный язык.

Что мне сейчас кажется особенно интересным в зауми? Это то, что поэты-футуристы пытались выразить свое ощущение мира как бы минуя сложившиеся языковые системы. Ощущение мира - не языковое. Заумный язык - это язык пред-вдохновения, это до-книжный, до-словный хаос. <...>

Песня рождается, когда человек открывает глаза, когда он видит мир таким, каким его никто раньше не видел. Он видит мир странным, новым. Я не боюсь, как видите, повторения и опять повторю, что искусство остраняет мир. Художник видит мир не через язык, он видит его не опутанным, как сетью, языком.

Так я вижу его из своего окна. <...>

Заумь выполнила свою роль в поэзии - де-автоматизации языка, нового его остранения, возвращения ей утраченной первобытной образности.

Звуки в стихотворении должны ощущаться почти физиологически. Мы пережевываем слово, замедляем его. Это танец, это движение рта, щек, языка, и даже пищевода, легких. Футуризм вернул языку ощущаемость. Он дал почувствовать в слове его до-словное происхождение. <...>

Заумь существовала в языке, в поэзии, в человеческой культуре всегда. В моей старой статье много подобрано примеров ее из языков сектантов, из детского фольклора. Это как бы две державы, две страны в поэзии, заумная и умная поэзия, которые должны мирно сосуществовать. Поэт - путешественник, он берет и тут и там, он постоянно движется, как челнок, он прыгает на натянутом между этими странами канате. <...>

Футуристов упрекали в том, что они отказываются от содержания. Но орнамент - разве он бессодержателен? А музыка? Она кажется умонепостигаемой, чистейшей заумью. Но это иные формы, иные способы передачи информации.

Язык предсказаний часто темен и не понятен. Шаман, который крутится, ища вдохновения, хлысты, чувствующие его приближение, кричащие: 'Накатил! Накатил!9' - они говорят на иных языках.

И я никак не могу кончить, все кручусь, кручусь, и говорю, кажется, невнятно10 и путанно.

Заумный язык еще надо расшифровать, как расшифровывают язык хлыстовских радений ученые-лингвисты, надо еще разгадывать этот темный язык предсказаний, пророчеств.

Даром пророка обладал Хлебников. Он мог предсказать революцию. Его слово 'летчик' казалось заумным. Но летчик Каменский поднимался в небо, Татлин строил Летатлин... Это казалось безумием. Но скорее мир вокруг был безумным. За-умь - это то, что еще находится за пределами нашего ума, то, что мы пока понять не можем. Пока <:>

Сейчас много пишут о конце 'письменной культуры', начале эры новых коммуникаций, не основанных на письменности. Я вряд ли доживу до этого времени. Я видел рождение кино, рождение телевидения. Они выросли на моих глазах. Я убежден, что с их дальнейшим развитием культура человечества будет сильно меняться. Не знаю, умрет ли письменность. Ведь она не убила живого слова, а только сильно его потеснила. Не надо забывать о прошлом. Наступление новой эры, мне кажется, провозгласили еще футуристы-заумники. Они тоже искали новых способов передачи информации, - в нашем до-языковом прошлом, в создании новых языков, - или даже - в отказе от языка ( Гнедов). Но ведь и это - поиск нового языка. <...>