Полковник Мухин, профессор Академии военных наук , кандидат философских наук

РАДИКАЛЬНЫЙ ИСЛАМИЗМ И ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ УКРЕПЛЕНИЯ СТАБИЛЬНОСТИ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И НА КАВКАЗЕ

1. АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ. Среди угроз, которые сегодня существуют для государств Центральной Азии и Кавказа, угрозы, связанные с влиянием агрессивного исламизма, терроризма и национализма являются одними из самых острых, могущих при известных обстоятельствах привести к глобальной дестабилизации, военным конфликтам и войнам. Возникновение этих угроз имеют под собой исторические корни, объективные и субъективные причины.
2. ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ. Исторические корни явления связаны не столько с советским периодом, сколько с историей религий и народов, населяющих регионы. Религиозные и этнические противоречия существовали до утверждения в 18 веке России на Кавказе и Центральной Азии. Россия лишь внесла "своеобразие", возникли новые противоречия и идея войны с неверными "кяфирами" перманентно возникала и реализовывалась на практике.
3. ОБЪЕКТИВНЫЕ И СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРИЧИНЫ ОБОСТРЕНИЯ
РЕЛИГИОЗНО-ЭТНИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ В ЦА И НА КАВКАЗЕ
Сегодня влияние России на регионы ослабло и ослабляется, за исключением может быть Северного Кавказа, где антиреррористические действия Москвы позволили вернуть Чечню в русло конституционного поля страны. Однако это не говорит, что в РФ ( не говоря о других странах, где это явление только начинает проявляться) покончено с терроризмом и фактами радикального религиозного экстремизма. Прогноз в этом плане неутешительный: влияние религиозных исламистских течений на страны ЦА и Кавказа будут усиливаться.
Каковы объективные причины обострения религиозно-этнических противоречий в рассматриваемых регионах ?
Во-первых, как на Кавказе, так и в ЦА имеется социальная база для развития этого явления. От 40 до 80 %, населения регионов в той или иной степени исповедуют ислам различных течений и направлений, в том числе и ортодоксальный, в известной степени экстремистский, в том числе ваххабитского толка.
Во-вторых, для развития этого явления имеются, скажем прямо, мощные источники финансирования. Очаги религиозного ортодоксального ислама сохранились преимущественно в так называемых исторически малодоступных местностях - горах, пустынях, закрытых оазисах, где связь с внешним миром и развитие экономических отношений до известного времени было затруднено. Промышленная, научная техногенная революция сделала востребованными эти регионы, поскольку именно во многих из них обнаружены большие залежи углеводородов, полезных ископаемых, природных источников наркотических средств.
Часть религиозных ортодоксов сколотила на их продаже большие капиталы. Изменился их уровень жизни, однако, идеи, идеология остались прежними. Деньги, закупленное на них оружие, организованные терракты, войны и т.п. стали одним из главных аргументов в завоевании и упрочении ортодоксальных течений среди мусульман. Из движений чисто религиозного толка, мусульманские ортодоксы пытаются сделать движения политические, ставящие своей целью передел и образование чисто мусульманских государств, где ислам будет вместо конституции и других правовых светских основ.
В-третьих, сами регионы Центральной Азии и Кавказа являются на сегодняшний день и будут оставаться еще долго кладовыми полезных ископаемых (золота, урана, редкоземельных металлов), нефти, газа ( больше половины всех запасов) и т.п. Не исключено, что в борьбе за эти, еще не совсем поделенные сырьевые источники, мировые державы будут использовать разные методы. В том числе и опосредованного тонкого направления действий ортодоксальных исламистов. "Управляемые конфликты" - этот термин, видимо, на вооружении уже многих спецслужб индустриально развитых государств, международных транснациональных кампаний и других экономических организаций.
Между тем имеются субъективные, так называемые, зависящие от нынешних государственных руководителей ЦА и К причины, которые в той или иной степени (в известной степени опосредованно) пока способствуют росту радикального исламского экстремизма в своих странах. О чем здесь идет речь ?
Во-первых, в борьбе с радикальными экстремисткими течениями ислама государства пока не выработали единых принципов и образа действий.
Принцип поддержки государством традиционного мусульманского духовенства пока не подкрепляется адекватной финансовой и иной государственной поддержкой. Что-то в этом плане начала делать Россия (в Чечне), что-то делает Узбекистан (открытие мусульманского университета, поддержка строительства мечетей
и т.п.). Однако целой системной программы здесь нет ни в одной стране. К сожалению, оппозиционные исламские течения здесь более организованы и целеустремленны. Скажем в Таджикистане лидеры ОТО считают, что построение в республике исламского государства может произойти и "мирными способами" и мирным путем насаждают радикальных мулл в мечети страны.
Во-вторых, в борьбе с экстремистами и террористами нужны адекватные силовые действия. К таким силовым действиям многие государства оказались не готовы. Пример тому поход в августе 1999 г. ваххабитов в Дагестан, перманентные терракты по всей России и длящаяся уже второй год антитеррористическая кампания в Чечне. Тоже самое можно сказать про Узбекистан и Киргизию, когда в августе 1999 года случились баткенские события и в этом году начался новый поход ИДУ в эти республики.
В связи с этим к анализу военных и военно-политических проблем, влияющих на обеспечение безопасности в Центральной Азии и на Кавказе обратимся поподробнее.
4. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ УКРЕПЛЕНИЯ СТАБИЛЬНОСТИ В ЦА И НА КАВКАЗЕ
1. Как не печально признавать, но силовые действия против радикальных религиозных экстремистов являются на сегодняшний день самыми эффективными, чтобы сдерживать развитие деструктивных тенденций в странах, где террористы проявляют активность. Естественно, что бесконечно долго это продолжаться не может. Значит нужны превентивные меры. Меры не только военного, но и политического характера. Государства должны подготовить у себя своеобразную систему, которая автоматически бы реагировала и сдерживала факты насилия по отношению к населению.
2. В первую очередь здесь должны работать спецслужбы. Однако и со стороны армии, других государственных институтов должна проявляться готовность оказать противодействие. Насколько государства готовы к этому ? Каков накоплен здесь опыт ?
Во-первых, к сожалению, государства как в ЦА, так и на Кавказе по-прежнему не полностью готовы к отпору и опережению действий религиозных террористов. Это показали августовские события как в Москве, когда на Пушкинской площади взорвалась бомба, так и общий характер продолжающихся боевых действий в Чечне, когда до сих пор не удается поймать или обезвредить главарей террористов Хаттаба и Басаева. Повторяется ситуация с отпором боевикам ИДУ в ЦА. Здесь масштабы действий ИДУ по сравнению с прошлым годом значительно расширены.
Во-вторых, не полностью реализован план функционирования совместного антитеррористического центра в масштабах СНГ. Опыт коллективных действий воинских подразделений стран СНГ на контртеррористических учениях России и Центральноазиатских стран осенью 1999 года на юге Киргизии и весной 2000 года в Таджикистане и Узбекистане полностью не востребован.
В-третьих, опыт контртеррористической борьбы только пока разрабатывается. Нет пока единых методик. Существует довольно сильная пелена секретности. Между тем, в вопросах применения армейских подразделений в вопросах борьбы с террористами определенные наработки имеются. Для уничтожения бандитов применяется выскоточное оружие, боевая авиация, снайперские винтовки. Отрабатываются вопросы взаимодействия тройками (снайпер, автоматчик, гранатометчик).
5. ЧТО ОБЩЕГО И СВОЕОБРАЗНОГО В ДЕЙСТВИЯХ ВОЙСК В ГОСУДАРСТВАХ СНГ В БОРЬБЕ С РЕЛИГИОЗНЫМИ ТЕРРОРИСТАМИ ? Вот конкретно как это выглядит:
УЗБЕКИСТАН.
При боях в населенных пунктах, в густонаселенных районах страны здесь в отличии, скажем, от чеченского опыта, применение авиации, артиллерии в борьбе с бандами террористов не предусмотрено. Как правило, применяются внутренние войска, которые проводят так называемые зачистки маххалинских зон. Также в РУ проводятся так называемые превентивные "зачистки" кишлаков и селений, где возможно проникновение террористов. В превентивных "зачистках" участвуют даже регулярные армейские подразделения, курсанты военных училищ. Однако основной упор в противодействии исламистам делается на спецслужбы и внутренние войска. Численность ВВ за постсоветское время в республике увеличилась почти в 4 раза. Сегодня в каждой области имеется как минимум бригада внутренних войск. В составе Службы национальной безопасности (СНБ) также имеется целая бригада, подразделения которой участвуют в борьбе против боевиков. Подразделения СНБ вместе с милицией охраняют также метро и другие важные объекты (комбинаты, транспортные пути и т.п.). Особое внимание узбекское руководство уделяет оперативной работе с населением.
РОССИЯ. И в первой и во второй чеченских кампаниях страна была не готова к проведению военных действий. Если первая чеченская кампания была порождена в большей степени политико-экономическими причинами, борьбой за обеспечение через РФ транспортного нефтекоридора от Каспия в Европу. То вторая чеченская кампания возникла внешне именно как реакция на агрессию ваххабитов на территорию Дагестана.
Действия Хаттаба и Шамиля Басаева, в том числе и взрывы в Буйнакске, Москве и других городах России показали всю масштабность и опасность, которые исходят от деятельности религиозных террористов. Для того, чтобы их уничтожить потребовалась целая армия и фактически настоящая война, которая имела свои специфические военные законы. Какие это законы ?
Во-первых, российская армия начала применять тактику дистанционной войны. Войска не ввязывались в ближние бои и выбивали противника из районов обороны, домов, ДОТов стрельбой танков, авиации и артиллерии. Это уменьшило потери личного состава, но увеличило масштаб разрушений гражданских объектов.
Во-вторых, все административно-политические функции на территории Чечни также взяла на себя армия. Эти функции в основном остаются до сих пор. И военный комендант, который назначается из числа армейских офицеров является ключевой фигурой в администрации районов.
Именно по предложению бывшего командующего СКВО генерала армии Казанцева был назначен главой администрации муфтий Чечни Ахмад Кадыров, имеющий достаточное влияние на большинство тейпов Чечни. Контакты военных с религиозными деятелями республики, расположение в республике на постоянной основе больших воинских контингентов служат сдерживающим фактором от проникновения радикальных исламистов в селения и тейпы.
КИРГИЗИЯ. Это наиболее слабая страна, вооруженные силы которой при большой масштабности агрессии со стороны ИДУ и других сил сама не сможет справиться с террористами. Вытеснение боевиков из южных провинций страны происходит преимущественно при поддержке и тактической инициативе узбекских войск.
ТАДЖИКИСТАН. Своеобразие этой страны в том, что радикальные исламисты интегрированы в силовые структуры государства.
Однако пока в отношении властей и исламских лидеров, входящих в ОТО, нет внешний противоречий. Стабильность ситуации в республике достигается во многом присутствием здесь российской 201-й мотострелковой дивизии, а также пограничников РФ. Исламисты считают, что придут к власти мирными способами. Есть сведения, что Таджкистан оказывает военную помощь лидеру антиталибской коалиции Ахмад-Шаху Масуду. В этой связи информация о значительных контактах ИДУ с ОТО сильно преувеличена, поскольку узбекских исламистов поддерживают именно талибы.
ТУРКМЕНИСТАН И КАЗАХСТАН. Войска этих стран пока в антитеррористических действиях не участвовали, за исключением казахских военослужащих, помогающим охранять таджикско-афганскую границу.
Таким образом на сегодняшний день имеется определенный опыт противодействия религиозным экстремистам. Практика подсказывает, что этот опыт необходимо наращивать и развивать, с тем чтобы полностью обеспечить безопасность на территории СНГ.