ТЕЗИСЫ К ДОКЛАДУА.В. МАЛЬГИНА зам. директора Центра пост-советских исследований МГИМО МИД России, кандидат политических наук

10 ЛЕТ СНГ: ПОПЫТКА ПОДВЕДЕНИЯ НЕКОТОРЫХ ИТОГОВ

Общие вопросы. Содружество стало неотъемлемым элементом евразийской политической системы, реальностью, которая существует независимо от того или иного субъективного отношения к ней. СНГ обеспечивает институционально-организационную и, в определенной степени, нормативно-правовую общность государств постсоветского пространства, которым трудно, а зачастую и невозможно обрести полноценную международную идентичность за его пределами этого пространства.
СНГ - "зонтичная организация" выполняющая функции элементарного структурирования пост-советского пространства б.СССР. Рассуждения о ненужности СНГ лежат в той же плоскости, что рассуждения о ненужности ОБСЕ или ООН, то есть в плоскости и непрофессионального и как следствие ошибочного подхода к международным отношениям. Если Содружество и не оправдало ожиданий, то только чрезвычайно завышенных, СНГ ничуть не хуже любой региональной организации, хотя до уровня интеграционного объединения ему далеко. При этом между первым и вторым есть существенная разница.
В среднесрочной перспективе оптимальная стратегическая линии в отношении Содружества должна заключаться как в поддержании его в рабочем состоянии с целью не допустить регрессивного развития СНГ, тем более - его распада. Функционирование в 'щадящем' режиме должно сопровождаться максимальным развитием многоформатной и разноскоростной интеграции.
В долгосрочной перспективе СНГ должно быть преобразовано из региональной организации в интеграционное объединение.
Многоформатная интеграция. На ближайшую перспективу многоформатная и разноскоростная интеграция одна из немногих формул преемлемая для всех стран Содружества.
Тенденция к блокированию с целью "совместной дезинтегрции" представляется преодоленным.
Время показывает, что "форматы" начинают накладываться друг на другу и получается довольно тесное ядро Содружества, с определенными полями возможностей для государств предпочитающими воздерживаться от более тесного сближения по тем или иным параметрам.
Процесс "форматирования", создания "клубов по интересам" не прекратится никогда. Не надо этого бояться тоже самое происходит в ООН (региональные, группы, группы по интересам и т.п.), в ЕС (Еврокорпус, как изначально франко-гермаская инициатива, Евромарфор и т.п.) Проблема состоит в том, чтобы клубостроительство не разрушило СНГ. То что клубы могут не только развиваться, но и постепенно "затухать" демонстрирует в 2000-2001 гг. ГУУАМ. (нестабильность на Украине, РФ-Грузия, Молдавия, исламисты в Узбекистане, РФ-Азербайджан).
Таможенный союз (ЕАЭС) России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Таджикистана играет свою важную политическую роль. Вместе с тем, его экономическое содержание остается скромным. Определенный оптимизм внушает, что Россия 24 мая с.г. завершила процесс ратификации "Договора об учреждении Евразийского экономического сообщества" (от 10 октбяря 2000 г.) и "Договор о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве" (от 26 февраля 1999 г.).
С вступлением в Киргизии 1998 г. в ВТО, имеющую очень сложную структуру согласования ставок таможенных пошлин, на пути единой таможенной территории стали дополнительные барьеры. Следует признать, что ошибочная идея самостоятельного, без учета обязательств перед другими участниками, вступления в ВТО принадлежит России, которая раньше других стран Таможенного союза начала переговоры с этой организацией.
ДКБ как формат, его эволюция из почти всеобъемлющего в малый формат и начало движения в обратную сторону говорят о подвижности форматов.

Мегаформаты
В СНГ (и во внешней политики России в отношении СНГ) наметилась проблема автономизации азиатского и европейского флангов Содружества. При более жестком единстве азиатского блока. Речь идет не единстве в плане "хорошего и безпроблемного отношения к друг другу", а в плане значительного числа проблем и направлений взаимодействия, которые являются приоритетными одновременно для всех государств этого направления. Значительным фактором формирующим это единство является Каспий. Автономизация двух направлений ставит вопрос о том, насколько она возможна в рамках единого международно-политическго региона.
Динамичность международных отношений (а не просто внутриполитической жизни) на Центральноазиатско-Закавказском фланге намного выше чем на европейском, это объясняется тем что восстановлением геополитического единства нескольких объективно взаимосвязанных "плоскостей": Центральная Азия, Закавказье (а точнее Кавказ), Ближний и Средний Восток, Южная Азия. Европейский фланг, у которого в принципе имелся субъективный шанс (при соответсвующем гипотетическом развитии), а также при сохранении на будущее региона ЦВЕ как самостоятельного международно-политического региона, воссоединиться с ним, в настоящий момент скорее превращается в лимитрофный пояс по границам расширяющегося ЕС. (и как ни странно отбрасывается назад в пост-советское пространство)

Нормативно-правовые аспекты. Обеспечить интеграцию на пост-советском пространстве в дальнейшем сохраняя без изменения нормативно-правовую основу СНГ достаточно проблематично. Ошибка была заложена изначально. СНГ это организация, а не интеграционное объединение, пусть даже слабое. Интеграционное объединение хотя бы на минимальном уровне в отдельных секторах предусматривает делегирование суверенитета. Такого нет. Интеграционное объединение может быть по форме международной организацией. Эта изначальная теоретическая ошибка сказывается и сейчас. В принципе в начале 1990-х гг. разговоры шли в разрезе международная организация - конфедерация.
В СНГ вызревание сотрудничества шло по двум векторам. Первый - создание рамочной нормативно-правовой базы сотрудничества политического характера. Развитие этого вектора пришлось на 1991-1993 гг. Второй вектор - выстраивание низового уровня нормативной базы, прежде всего мягкого конвенционного законодательства, значительную роль в котором сыграли хозяйствующие субъекты, как пост-советского пространства, так и извне. Серединный элемент, "управленческий", слой нормативно-правовой базы остается невыстроенным. Это объясняется как неготовностью лидеров спуститься с политико-декларативного уровня, так и неготовностью национальных бизнес-сообщетсв пролоббировать этот сектор.

Например! Платежный союз недостающее элементарное звено существования пост-советского пространства. Его роль до 1993-1994 годов играла единая рублевая зоны и механизмы обеспечивавшие де-факто наличие единого эмиссионного центра признаваемого всеми инструмента взаимных платежей.

Подвижки в выстраивании этого серединного уровня наблюдается (с 1998-1999 гг.) в сфере взаимодействия "силовых" структур.
Отсутствие этого наиболее заметного слой регулирования и порождает пессимизм "невнимательного наблюдателя" в отношении СНГ.

Значительную роль в формировании "прикладного" сектора правого поля играют международные организации, различного рода международные правовые институты. Как следствие, вступление одной или нескольких стран во взаимодействие с той или иной влиятельной правовой институцией приводит к изменению их отношений с другими государствами СНГ и, как следствие, к тенденции модификации правового поля и в других государствах. Ярким примером этого является участие в Совете Европы или в Европейской Энергетической Хартии, организация трансграничного регионального сотрудничества по сценариям опробованным в ЕС и с ЕС.

Политическое участие и кадрово-институциональные аспекты. СНГ не стало политической площадкой для политических сил государств-участников, не является частью внутреннего политического поля. Это кардинально необходимо так как именно это может стать мотором реального сближения. В этом вопросе очень показателен пример возникновения европейской интеграции. В прикладном плане здесь можно сказать о проблеме парламентаризма в Содружестве и проблемы информационного пространства. которое является реальной возможностью вовлечения политических сил.
Следует приступить к разработке планов реформирования Содружества, для начала, в наименее чувствительных для национальных интересов государств-участников сферах. К таковым относится реформа отраслевых органов, механизмов координации.
Следует коренным образом пересмотреть кадровую политику в отношении структур СНГ.
Россия к сожалению не выстроила эффективного внутреннего институционального механизма взаимодействия с Содружеством.
Военно-политические аспекты. ДКБ. Нормальное функционирование любого регионального пространства, в том числе и СНГ предполагает наличие механизмов реагирования на угрозы и вызовы военно-силового характера. Современным механизмом такого типа является коллективная безопасность. Коллективная безопасность предполагает не только, и даже не столько, совместную реакцию на агрессию против участников того или иного союза извне, сколько возможность предотвращения военно-силовой нестабильности, исходящий изнутри самого союза.
Термин 'коллективная безопасность' в начале 90-х годов стал одним из наиболее модных политических словосочетаний. Договор о коллективной безопасности, действующий ныне, в действительности не предусматривает абсолютно никаких специфических мер коллективной безопасности, в нем ничего не говорится о действиях на случай агрессии одного государства-участника СНГ против другого. Фактически это договор, причем весьма слабый, о коллективной обороне. Но и положения о коллективной обороне в нем прописаны очень слабо и не соответствуют современным реалиям. Фактически из нынешнего Договора можно выделить лишь одну статью, которая реально 'сработала' во благо России. Это статья 7, в которой говорится, что 'размещение и функционирование объектов системы коллективной безопасности на территории государств-участников регулируется специальными соглашениями'. Данное положение облегчило заключение двусторонних соглашений России с участниками ДКБ и позволило отрегулировать статус российских военных объектов на территории бывших союзных республик.
Непроработанность самой идеи коллективной безопасности в СНГ проявляется и в ряде других международно-правовых актов СНГ. Раздел третий Устава СНГ 'Коллективная безопасность и военно-политическое сотрудничество' также не дает четкого представления о коллективной безопасности и грубо смешивает понятия 'коллективная оборона' и 'коллективная безопасность'.
Вместе с тем, в рамках Содружества уже вполне осознана пагубность конфликтов т.н. 'низкой интенсивности'. Погасить эти конфликты и минимизировать их выбросы в общее пространство Содружества реально могут только сами государства СНГ, с помощью миротворческих сил и инструментов превентивного и постконфликтного регулирования, создаваемых в Содружестве.
С международно-правой точки зрения СНГ является региональной организацией с правом осуществления миротворческих операций, что соответственно, освобождает государств-участников от необходимости вмешательства сторонних сил в дела Содружества, дает возможность выбирать схему проведения мероприятий связанных с урегулированием конфликтов.
Таким образом, реальное строительство системы коллективной безопасности СНГ велось и ведется не через Договор о коллективной безопасности, а - через нормативно-договорную базу по сопряженной, но достаточно специфической проблематике. Причем круг государств, подписавших документы по вопросам миротворчества, шире круга участников ДКБ.
Помимо миротворчества важнейшим элементом, реальной, а не декларативной коллективной безопасности Содружества является сотрудничество по охране внешних границ СНГ, которое позволяет сохранять контроль Российской Федерации за ситуацией на дальних подступах к собственным границам.
В договорно-правовом плане необходимо свести воедино все положительные 'силовые' элементы, накопленные в СНГ - общая системы охраны границ Содружества, объединенная система ПВО, военно-техническое сотрудничество, сотрудничество органов безопасности.
Диаспора. Консолидированная, обладающая высоким организационным и финансовым потенциалом диаспора может стать эффективным инструментом укрепления взаимоотношений между государством проживания и Россией.
В отличие от традиционных мировых диаспор, российская диаспора нового зарубежья находится в стадии затянувшегося становления. Для русского общественного и общественно-политического движений в СНГ и государствах Прибалтики характерны организационная разобщенность и дефицит безусловных лидеров. В обозримой перспективе не исключено разложение русской диаспоры, а затем и ее ассимиляция.
Государственные органы РФ, политическое сообщество все еще не имеют концепции и программ взаимодействия с диаспорой. Федеральный закон 'О государственной политике РФ в отношении соотечественников за рубежом' и находящаяся в стадии рассмотрения 'Концепция государственной политики России в отношении зарубежных соотечественников' рассматривают диаспору исключительно как объект патронажной политики, объект защиты и поддержки. Сужая отношения с диаспорой до аспекта 'их ущемляют мы помогаем', Россия может лишиться необходимой мобильности и, соответственно, эффективности в деле продвижения через диаспору своих интересов.
Каспий. Энерготранспотрные потоки. Инфраструктура. Место и роль России в мирохозяйственной и мирополитической системе в настоящее время и в среднесрочной перспективе вынужденно базируются на экспорте сырьевых, в том числе энергоресурсов. Именно поэтому частная тема каспийских энергоресурсов имеет стратегическое измерение.
Новые прикаспийские государства включены в глобальную нефтяную игру. Структура интересов этих государств и внерегиональных участников (страны БиСВ, Южной Азии, Западной Европы и США) позволяет России сохранить за собой роль достаточно активного игрока регионального расклада.

Представление об ряде энерготранспортных коридоров, прежде всего "Великом шелковом пути", как об анти-российских осях несколько устарело и неадекватно. Прежде всего потому, что устарело понятие "ось" речь идет совершенно об инфрарструктуре.

Диверсификация инфраструктуры будет стремится к уровню диверсификации внешнеэкономических связей, прежде всего внешней торговли, но тем не менее не выйдет за ее пределы. Сейчас когда диверсификация внешних связей стран СНГ, в принципе, завершилась. Вместе с тем диверсификация инфраструктуры идет медленнее диверсификации ВЭС. Если показатели стабилизации диверсификации верны, то можно говорить, что процесс экономической дезинтеграции завершен. Внешние рынки не примут больше того, что им нужно. Вопрос будет о снижении транспортных расходов. Это уже нормальный экономически процесс и прибыли возникающие в результате оптимизации издержек уже не смогут стать стратегическими факторами дезинтеграции.

ТРАСЕКА в ее нынешнем виде коридор в никуда, и прежде всего ее последний участок "Черное море-Украина (с ответвлением на Молдову)-Европа" Это наиболее "политизированный" участок. России и европейцам выгодны коридоры маршрута не просто "Восток-Запад", а "Восток-Запад-Север" если речь идет и о начале маршрута из региона АТР и "Юг-Запад-Север", если речь идет об Иране и далее в направлении Персидского Залива. В любом случае в эти коридоры попадает территория Россия. Для стран ЕС вполне очевидна необходимость коридоров ? 2 и ? 9, будущей энерготранспортной инфраструктуры.
***
В своем развитии СНГ преодолело примитивный сценарий "или интеграция или дезинтеграция". Процессы происходящие в Содружестве стали более сложные. Отношения на пост-советском пространстве становятся полноценными международными отношениями.