РЕГИОНАЛЬНЫЙ "СЕПАРАТИЗМ"

Развал бюджета - лишь часть платы за выбранный курс управления федерацией. В сущности приведенная статистика свидетельствует лишь о тяжелом положении в экономике, но относительного оптимизма все же не лишает. Однако тенденция замыкания регионов дает и другой опасный результат: Центр также все больше и больше концентрируется на своих специфических интересах. Эта логика проистекает из "верхушечного", аппаратного характера нынешней власти, большая часть деятельности которой проходит в междуусобной борьбе и политических интригах. Экономические и социальные проблемы регионов интересуют нынешнее руководство лишь постольку, поскольку они способны повлиять на расклад сил в столице.

Растущая взаимная отчужденность русской провинции и Москвы все больше напоминает отношения колоний и метрополии. Москве такое положение чрезвычайно выгодно: через нее так или иначе проходит более 80% всех бюджетных средств России. Если же эту цифру сопоставить с уровнем доходов населения города (примерно на 70% более высоких, чем в среднем по стране), а также с тем, какова доля московских "миллионеров" во всероссийском масштабе (из 900 тыс. россиян, имевших в 1993 г. доход свыше 400 долларов в месяц, 400 тыс. жило в Москве), то многое прояснится. Например, то, почему в Перми, Иванове, Красноярске, Хабаровске, на Сахалине люди по 5-8 месяцев не получают зарплату.

На сегодняшний день уже есть признаки распада единой энерго- и теплосистемы страны, разрыва коммуникационных связей. В первую очередь последствия всего этого ощутили жители Дальнего Востока и Севера. Истинное значение данного процесса состоит в том, что государство перестало быть единым, общим не только для заявляющих об этом открыто сепаратистов из республик, но и для русских людей, живущих вдалеке от Москвы, Петербурга и еще, может быть, нескольких городов.

Характерна и очень показательна реакция властей на идущие с мест призывы о помощи. Б.Ельцин, например, в июне с. г. во время своей поездки по Дальнему Востоку, выступая в Благовещенске, заявил, что "не надо президенту пудрить мозги", а нужно искать возможности для самостоятельного возрождения экономики региона, не рассчитывая на дотации из Центра.

В таких условиях регионам ничего не остается, как действительно самим находить выход из тяжелейшей ситуации (и далеко не всегда в этом поиске берутся в расчет интересы России в целом). Многие края и области, почувствовав угрозу изоляции и неизбежного социально-экономического хаоса, решили вступить на путь самостоятельного принятия решений на уровне государственной ответственности. Следует подчеркнуть, что инициатива такого рода исходила от тех областей, которые вплоть до недавнего времени добросовестно держались вековой традиции: сначала для Державы, потом для себя. Это - русское Поволжье, Урал, Восточная Сибирь, Дальний Восток. Их претензии на самостоятельность (иногда в шокирующей форме, как, например, провозглашение Уральской республики) проистекают вовсе не из стремления к самостийности, а из насущных и вечных обязанностей властей создать нормальные условия для народа. Когда в Челябинской области или в Хабаровском крае 80% предприятий находятся на грани банкротства, то власть должна адекватно реагировать на это.

Ведя борьбу с "региональным сепаратизмом", необходимо учитывать, что политика Кремля уже давно несовместима с принципом "государственной ответственности" и местные элиты буквально вынуждены брать на себя несвойственные им функции. "Региональный сепаратизм" - следствие политического бессилия верховной власти, убежденности в ее временности и несостоятельности.

В то же время следует понимать, что процесс распада общегосударственного экономического пространства чреват необратимыми последствиями. Соревнование с "метрополией" в перетягивании материальных благ приобретает политическое оформление в виде различных региональных блоков и ассоциаций. На сегодняшний день таких ассоциаций уже восемь ("Большая Волга", "Сибирское соглашение", "Юг России", "Центр" и др.), создается еще одна -"Арктическое соглашение". Первоначально такие объединения имели своей целью восполнить недополучаемые от центрального распределительного механизма ресурсы, необходимые для поддержания производства, а также обеспечить сбыт товаров. Именно в соответствии с этим и подбирались партнеры, каждый из которых имеет свой особенный экономический профиль: сырьевой, обрабатывающий, промышленно-производящий, аграрный и т.п. Уже в одном этом просматривается стремление регионов к самодостаточности (хотя едва ли она может быть полноценной с государственной точки зрения).

Мнимое ощущение экономической самодостаточности закономерно рождает вполне зримые политические устремления. Несмотря на то что данный "сепаратизм" по сути своей выражает сопротивление дезинтеграции, идущей сверху, для России, как для государства, это все равно означает распад.

Таким образом, либерализация, приведшая к разрушению вертикальной структуры управления, подорвала и самые основы федерализма в правовой, политической и экономической сферах. Сегодня Москве противопоставляют себя не только национальные республики, округа и районы, мечтающие лишь об удобном случае, чтобы окончательно оформить свою независимость, но и природно-русские территории начинают тяготиться идущими из центра законами и политикой, подозревая в них небескорыстный интерес и не вполне государственные мотивы.