ЭВОЛЮЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ: ОТ МОДЕЛИ "ТОТАЛЬНОГО ДИАЛОГА" К "ОГОСУДАРСТВЛЕНИЮ ЭЛИТЫ"

Из аналитических посылок, предложенных И.Е.Дискиным, можно сделать существенно иные выводы. Соответственно, иными будут и подходы к проблеме реформирования системы власти.

Первый момент. Та система, которая достаточно точно обозначена как система тотального диалога, это пример избыточного взаимодействия. В ее рамках (и здесь я апеллирую к И.С.Мелюхину) даже создаются институты, которые действуют как 'палочка-понукалочка'.

Однако очевидно, что тотальный диалог и взаимодействие всех со всеми, обмен позициями, их согласование, долгое и тщательное, - по определению являются избыточными. Такая система может функционировать только в условиях излишка ресурсов. Как только они исчезают, система должна становиться минимальной и минимальным количеством управляющих элементов решать максимальное количество задач. А 'излишние' структуры и дополнительные 'институты' тогда превращаются в альтернативные друг другу центры, которые начинают делить дефицитные ресурсы, и система разрывается.

В целом система 'тотального диалога' действительно хорошо функционирует в той ситуации, которая сложилась у нас сейчас. Но в ситуации условного 98-го года она перестает работать, так как абсолютно себя не оправдывает.

Отсюда второй момент. Коллега сказал, что эта система ведет к рационализации требований, к рациональной позиции. Это действительно так. И в каком-то смысле это неплохо. Но при этом возникает вопрос: а все ли интересы равнозначны? И еще уточню: означает ли это, что интересы, условно говоря, государства и интересы, условно говоря, определенного клана или группы рассматриваются в данном случае как равнозначные? Исходя из заявленного - да. Но ведь очевидно, что эти интересы несопоставимы. Так что система рационализации интересов хороша, когда интересы равнозначны, а если мы исходим из того, что государственный интерес должен превалировать над частным, то тогда эта система, в общем-то, нам не нужна. Не нужна с точки зрения задач государства.

И третий момент. Необходим ресурс поддержки общества. Причем здесь важны нюансы. Если налицо ситуация контролируемой демократии и сопутствующих ей условных избирательных процедур, то это не поддержка общества, а формальная электоральная поддержка, да и то не проверяемая с точки зрения того, имеется ли она в действительности. Или же это 'измеряемая' поддержка власти, удовлетворяющей реальный социальный запрос, сформулированный обществом в категориях повседневности. Ведь любые интересы, в конечном счете, оформлены на микроуровне, в повседневности. Если власть соответствует им - она отвечает на социальный запрос.

Именно здесь возникает ключевой вопрос - об идеологии, об идеальных типах и эталонах. Или мы исходим в реформировании государственной системы из того, что сохраняется нынешняя система, когда имеется ограниченный набор групп, организующих между собой диалог и по мере необходимости изображающих репрезентацию интересов общества. Или мы говорим о том, что все-таки необходимо провести реформу системы государственного управления, чтобы государство смогло, наконец, реально реагировать на низовые сигналы. Не на сигналы, которые испускают элитные группы, кланы, олигархи - участники диалога обмена, а на сигналы, которые идут от рядовых граждан, причем не в процессе выборов, а в категориях ежедневных интересов. Это - принципиальный идеологический момент, и можно сказать, что государство этим всерьез не занимается. Вопрос заключается в том, стремится ли государство вообще озаботиться интересами своих граждан или нет.

Если же отойти от этих идеологических постановок и обратиться непосредственно к механике и содержанию политического процесса, который сегодня имеет место, то можно добавить следующее.

Основное соображение заключается в том, что система 'тотального диалога', о которой говорил коллега И.Е.Дискин, в настоящее время начинает разрушаться как объективной логикой и задачами социально-экономического развития, так и совокупностью обстоятельств, связанных со спецификой политического стиля Президента В.Путина, логикой формируемого им политического режима.

Итоги первого года президентства В.Путина позволяют говорить о завершении первичной консолидации нового политического режима при благоприятной социально-экономической и внешнеполитической конъюнктуре, а также сокращающейся системе обязательств по отношению к прежнему режиму.

Сегодня Президент сохраняет стратегическую политическую инициативу и остается доминирующим субъектом политики, определяя ее 'повестку дня' и направления развития. Разрушены инфраструктурные возможности консолидации оппозиции по двум наиболее опасным в краткосрочной перспективе вариантам. Реформа Совета Федерации и реструктуризация информационного пространства позволили избежать формирования региональной и медиа-оппозиции режиму. Президенту в значительной степени удалось противодействовать тенденциям консолидации олигархической элиты и добиться определенных успехов в федеративной реформе.

В.Путину удалось также освободиться от статуса и восприятия в общественном мнении и внутриэлитном сознании как преемника Б.Ельцина. Одновременно сохранены институциональные и процессуальные основы политической системы, сформированной в результате принятия Конституции РФ 1993 года. Это позволяет Президенту в полной мере использовать властный ресурс своего поста, а также такие специфические характеристики существующей системы, как, например, доминирование исполнительной власти над представительными органами, разделение полномочий исполнительной власти между главой государства и Правительством - с переносом на последнее всей ответственности за социально-экономическую политику, - а также широкие возможности для политического маневрирования и применения неформальных механизмов принятия решений.

Для политического режима характерен прагматизм государственной политики, который предполагает достаточно четкое понимание национальных интересов. Понятия 'сильного государства' и 'порядка' рассматриваются как основные инструменты и ресурсы решения практически всех проблем - и социальных, и экономических, и политических. Основным критерием оценки действий государства становится эффективность решения тех или иных проблем.

При этом правовые механизмы используются в качестве политических ресурсов и характеризуются избирательным применением. Режим в целом продолжает функционировать в конституционных рамках, что не исключает принудительного удаления из политического процесса отдельных организаций, групп влияния, а также установления эффективного контроля над СМИ.

Показателем устойчивости позиций В.Путина сегодня во многом служит также тот факт, что ему удалось справиться с рядом кризисов 'общественного доверия'. Именно они в наибольшей степени угрожали устойчивости позиций Президента, в той степени, в какой современный политический режим зависит от рейтинга Президента и может быть охарактеризован как плебисцитарная демократия и социометрический режим. Для такой политической конструкции характерна прямая опора лидера на общественное мнение и постоянное стимулирование общественной поддержки как основного ресурса реализации решений и ограничения зависимости Президента от иных политических субъектов.

Развитие такой политической системы как раз и позволяет ограничивать процедуры согласования интересов, 'тотальный диалог' между различными группами влияния, повышать скорость и эффективность принятия тех или иных решений, выполнять пропагандистские, организаторские, контрольные и, в случае необходимости, репрессивные функции по отношению к обществу и элитным группам.

При этом государство стремится не к уничтожению 'групп влияния' как участников диалога с властью, но к выстраиванию иной системы отношений с ними, которая может быть названа системой 'огосударствления интересов'. Подобный подход предполагает исполнение основными элитными группами интересов таких требований, как согласие на самоограничение в определенных сферах (вплоть до самоограничения в личном поведении и стиле жизни), взятие на себя обязательств в ряде областей (внутренние инвестиции, дисциплина в уплате корпоративных и личных налогов и т.д.). Группы интересов также обязаны принимать на себя обязательства по деятельности в качестве агентов государства по поддержанию общественной стабильности и социальных гарантий. При этом также должно признаваться право государства проводить жесткие действия в отношении тех или иных групп влияния, в случае их отказа следовать государственным интересам. Именно на основе этих принципов формируется новая норма элитной конвенции.

В такой системе группы влияния сохраняют возможности для своего существования, но функционируют в первую очередь как агенты государственной политики. Они осуществляют свою деятельность под жестким контролем государства, которое имеет санкцию общественного мнения и политической легитимности на жесткую политику в отношении этих групп, и такие меры могут быть приведены в действие в любой момент посредством неформализованных процедур. Выстраивание государством подобной системы отношений имеет особый смысл перед лицом угрозы социально-экономического кризиса и ограничения количества ресурсов, поскольку в условиях дефицита ресурсов группы влияния склонны превращаться в агентов давления на государство.

Такая политика государства становится еще более понятной перед лицом долгосрочных вызовов, возникающих перед Россией и носящих преимущественно модернизационный характер (угрозы техногенных катастроф; проблемы внешнего долга; задачи структурной и технологической перестройки экономики и социальной сферы, создания новых технологий социальной политики; проблемы депопуляции и диспропорций в этнодемографической динамике развития России; многовекторное цивилизационное и геополитическое давление на Россию; и т.д.).

Однако решение указанных стратегических модернизационных задач сегодня как раз и осложняется ограниченностью мобилизационных возможностей государства, неадекватным ресурсным перераспределением в процессе 'тотального диалога'. Конструкция нынешней политической системы не позволяет решить задачи мобилизации и накопления ресурсов в национальных интересах, поскольку построена на тотальном компромиссе различных групп влияния между собой и потребляет значительную, если не преобладающую, часть этих национальных ресурсов на согласование интересов элит.

Подводя итоги сказанному, необходимо отметить, что сегодня речь идет о попытке государства модернизировать существующую систему политического и социального развития, перейдя (возможно, на время) от модели 'тотального диалога' к политике 'огосударствления интересов' основных элитных групп при сохранении основ плебисцитарной демократии в отношениях с населением. Иначе говоря, новая элитная конвенция требует от ее участников признания первенства такой категории, как 'национальные интересы', в их диалоге с государством и, соответственно, принятия на себя ряда функций в модернизационной социально-экономической политике.

Власть сегодня стремится 'разорвать' ситуацию 'равновесности' интересов государства и частных групп, хотя и не ставит своей целью уничтожение диалога с ними. Этот диалог, однако, должен перестать быть тотальным и модернизируется таким образом, чтобы во всех 'ситуациях диалога' государство имело доминирующие позиции и, тем более, не выступало, в отличие от прежней системы, зачастую не как самостоятельный субъект, но как инструмент в системе отношений отдельных групп влияния. Другой вопрос, что в настоящее время Президент испытывает недостаток ресурсов для перехода к стационарному функционированию политического режима по описанной выше схеме. Подобная ситуация становится возможной только в отдельных случаях, при условии мобилизации общественного мнения и всех ресурсов команды Президента. При этом подобные периоды мобилизованного доминирования сменяются периодами относительно ослабления позиций Президента и позиционного торга с иными группами влияния.

А.И. Соловьев РЕФОРМИРОВАНИЕ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА: ЭЛИТАРНО-БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ ВЕРСИЯ
И.С. Мелюхин ИНСТИТУТЫ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ: ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ И ЛОГИКА ТРАНСФОРМАЦИИ
В.И. Филатов ТРЕБОВАНИЯ ЭКОНОМИКИ К СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ
Р.С. Хакимов О ТАК НАЗЫВАЕМОЙ "ДОГОВОРНОЙ ФЕДЕРАЦИИ" И ПОЗИЦИИ РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
И.Е. Дискин О НОВОЙ ПАРАДИГМЕ СОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ И ЛОГИКЕ ЕЕ ОПИСАНИЯ
ОБ АВТОРАХ