УДК 82 (091)

Поэтика хронотопа повести Л.Ф. Нелидовой "Полоса"
(к проблеме "школы Достоевского" в русской классике XIX в.)

Д.В. ЛИСИЦЫН

Ставропольский государственный университет 

В повести "Полоса" (1879) актуализируются традиции Достоевского. Художественный мир повести Нелидовой, как и романа "Преступление и наказание", соотнесен с идеей соборности, о которой впервые заявил митрополит Илларион в "Слове о Законе и Благодати".

Достоевский, рисуя Раскольникова, исходит из религиозного понимания вины и оправдания (всепрощения). Он намечает пути духовного единения личности с миром через осознание вины и трудный, но дарующий благодать путь к Богу. Нелидова модифицирует художественную идею соборности, включая Пирамидова (главного героя) в подобные обстоятельства: "... до сих пор он жил, как в пустыне среди людей. Он никому не был нужен, но зато и ему никого не было нужно, и там, в самой глубине своей души, он даже гордился этим..." [1].

Герой Нелидовой рефлексирует, уличает себя в греховности, понимает, что его жизненный принцип не приведет его к духовному наслаждению, к единению с Богом. Характер его неоднозначен, он подвергает свои мысли сомнению, как и Раскольников.

В повести намечается конфликт "родового" и "видового" [2] . Жанровая специфика в повести связана с актуализацией одного аспекта характерологии, "родовое" в этой связи представляется ведущим.

В пространственно-временной системе повести есть два уровня: "закрытый" событийный хронотоп "микросреды" и "универсальный" "открытый" хронотоп идеального мира, а между ними время - пространство "обрыва" в жизни и внутреннем мире героя [2]. Пирамидов осознает, что он более не может жить в своем замкнутом мирке (со своей полосой), он нуждается в людях. В центре изображения оказывается характер, здесь раскрывается несовпадение нравственных, духовных норм и существующих социальных отношений. Потенциальные возможности позволяют Пирамидову достигнуть области духовного идеала.

Идея Пирамидова, суть которой сводится к "жизни одному, как в пустыне среди людей", и прозрения героя создают открытость финала, когда состояние "душевного мрака" сменяется возможностью новой жизни. Символика финала (болезненное видение полосы сменилось лицезрением образа Божьей Матери) создает эффект его открытости при изображении характера, достигшего высшей точки в своем духовном развитии. Именно этим Пирамидов отличается от Раскольникова [2] .

Воспоминание о прошлой жизни приводят героя к мысли о "подвижничестве" (о "подвижничестве" Раскольникова говорят исследователи творчества Достоевского), а потом и к выводу: так больше нельзя.

Пирамидов "удерживает душу от могилы" отрицанием догмата "удел человека - страдание".

"Вечное" в финале равно "человеческому", оно олицетворяется в лике Божьей Матери. Ее образ в повести сближается с образом Христа у Достоевского как залог истинной религиозности героя.

Герой в полном соответствии с жанровой нормой равен своему сюжету. Внутренние связи хронотопа с сюжетной организацией произведения подчиняются задачам выражения позиции автора: с точки зрения "родовой" природы человека рассматриваются не только отношения общественно-бытового плана, но и возможности духовного обновления личности [2].

Анализ поэтики хронотопа повести Л.Ф.Нелидовой "Полоса", выявление ее проблематики и своеобразия психологизма в сопоставлении с поэтикой романа Достоевского "Преступление и наказание" дают дополнительную аргументацию для рассмотрения вопроса о существовании "школы Достоевского" в литературе XIX века и принадлежности Нелидовой к ней.

Литература