Фотографии к статье

В мае нам удалось осуществить давнюю мечту - побывать в Греции.

Эллада! Вошедшая в жизнь в детстве с советскими мультиками на тему древнегреческих мифов, с именами звезд и созвездий, с публикацией в одном из детских журналов рассказа о подвиге трехсот спартанцев и со старым фильмом Рудольфа Мате, с Илиадой, Мильтиадом и Александром Великим, с рассказами учительницы истории Галины Ивановны. И позже, когда читали "На краю Ойкумены" и "Таис Афинскую" Ивана Ефремова и роман Мари Рено "Тезей". Наконец мы летим к тебе, древняя земля нашей мечты!

Встреченные в афинском аэропорту сотрудником турфирмы, мчимся в автомобиле по ровным, подновленным к прошедшей олимпиаде шоссейным дорогам. Наш путь лежит в городок Лутраки, что на берегу Коринфского залива, в самом узком месте одноименного перешейка, соединяющего среднюю Грецию с полуостровом Пелопоннес.

Мне не приходится прибегать к своему безмерно далекому от совершенства английскому - Константин, сотрудник турфирмы, родом из Геленджика. От него мы узнаем, что после вступления Греции в "зону евро" жить стало труднее, соотношение между доходами населения и ценами изменилось в неблагоприятную сторону, государственные дороги стали платными (действительно, при въезде на трассу Константин притормаживал и давал несколько монет дежурному в будке в обмен на квитанцию), что работать приходится больше, чем прежде. А вот к истории и подлинной культуре страны наш встречающий, к сожалению, полностью индифферентен и демонстрирует в этом чудовищную дремучесть: никогда не слышал имени "Фермопилы", а слово "оракул" у него ассоциируется только с названием какого-то горнолыжного курорта.

Если не лениться душой и телом и не превращаться в "добросовестных потребителей" туристического сервиса, то можно многое увидеть и впустить в себя. Утром мы сбегaли к Коринфскому заливу и окунались в его чистые и в это время года еще холодные воды. После завтрака начинался день, полный познания, а вечером мы смывали с себя дорожную пыль в тех же волнах, в которых утром смывали остатки сна.

На следующий после приезда день нам удалось присоединиться к экскурсии по Арголиде - древней стране на северо-востоке Пелопоннеса. Путь в нее из Лутрак пересекает канал, пробитый в конце XIX века через Коринфский (Истмийский) перешеек и соединивший Ионическое и Эгейское моря. Стоять на вибрирующем под порывами ветра и колесами транспорта мосту над этим рукотворным провалом жутковато: до поверхности воды 70 м.

Но вот канал остается позади, и через какое-то время наш автобус приближается к Микенам. Подъезжаем на малой скорости, и я чуть не физически ощущаю себя на колеснице бронзового века, катящейся по петляющей дороге к этому древнему городу. Он был центром материковой Греции в XVI-XII веках до н.э., но пришедший в упадок с наступлением "темных веков" Эллады, опустел и больше не заселялся людьми: кровавая история микенских царей тяготеет над этим местом.

Сегодня Микены - одна из туристических достопримечательностей. Разноязыкие группы с гидами подъезжают на автобусах и идут одна за другой, и нет им конца. На скальном цоколе базируется каменная кладка стен. Массивные блоки держатся без скрепляющего раствора, исключительно за счет своей тяжести, - так же эллины строили и тысячелетие спустя. В стене - ворота с барельефами львов над ними. Головы зверей утрачены, предполагают, что они были из бронзы. Знаменитые "Львиные ворота"! Здесь проезжала колесница Агамемнона. Город стоит на холме, с которого вдали виднеется побережье Эгеиды; наверное, оттуда ахейские корабли отплывали под Трою... Такое впечатление, что и на наших лицах отражаются сполохи зарниц заката микенской эпохи.

После Микен мы попадаем в Нафплио - и оказываемся совсем в другом времени. Основанный, согласно мифам, участником похода Аргонавтов сыном Посейдона Нафплием на побережье Эгейского моря, этот город благодаря обосновавшимся здесь после четвертого крестового похода предприимчивым венецианцам приобрел типичную итальянскую внешность. С берега хорошо видна крепость, построенная венецианцами в XV веке на небольшом островке Бурджи, что при входе в порт, для защиты города от неприятельских кораблей. Еще одна венецианская цитадель - Паламиди - возведена в XVII веке на одноименном холме, названном по имени мифологического героя Паламеда.

В 1715 году, после многовековой борьбы, венецианцы уступили Нафплио туркам, а в 1822 году город был освобожден греческими патриотами и через семь лет провозглашен столицей независимого греческого государства. Сегодня этот небольшой городок в 11 тыс. жителей является административным центром провинции Арголида.

В порту Нафплио нашему взору неожиданно открывается парусник. Трехмачтовая баркетина, трап опущен, по нему снуют вверх-внихз чернокожие матросы, занимаются погрузкой. Тут же, неподалеку, два флотских офицера. С тихим восхищением приближаюсь к судну и читаю металлическую табличку на корме, сообщающую, что перед нами корабль Королевского флота Омана. Перехожу к носовой части корабля - и под бушпритом вижу фигуру, выполненную в виде юноши из восточной сказки. Рады за тебя, Алладин. Счастливого тебе плавания!

На обратном пути заезжаем в Эпидавр, связанный с именем бога врачевания Асклепия, сына Аполлона. Здесь же расположен античный амфитеатр. Все население Нафплио могло бы разместиться в нем с его прекрасной акустикой, не требующей системы звукоусиления. Две женщины из нашей экскурсионной группы рискнули опробовать здесь свои вокальные способности - и вот под небом Эпидавра над притихшим амфитеатром разносится пение русских романсов...

В Греции, где солнечных дней более трехсот в году, многие частные дома оборудованы установленной на крыше солнечной батареей. Рядом с ней располагается цилиндрический предмет, который мы идентифицировали как заряжающийся от нее аккумулятор. Уже в мае выжженная солнцем сухая жесткая трава покрывает склоны холмов и гор, похожих на Крымские. Впрочем, на северном склоне горы, доминирующей над нашим пансионатом, растет чудесный сосновый лес, создающий благодатную тень.

Этот лес мы обнаружили, когда в один из дней взошли на гору, оставив далеко позади монастырь св. Потапия. "Вы до монастыря за день не дойдете, - пугали нас сотрудники турфирмы. - У нас туда только машину заказывают и по горному серпантину долго едут". Но не всегда полезно слушать сотрудников турфирм.

С вершины на север открывается отличный вид на круглое озеро, протокой соединенное с Коринфским заливом, на долину с сельскими домиками и возделываемыми землями. На юг виден как на ладони весь Истмийский перешеек. Я снова замираю от нахлынувших чувств. Истмийской дорогой из Трезены в Афины когда-то пришел Тезей. А тысячу лет спустя этим же путем триста спартанцев спешили в Фермопильское ущелье, к месту своего Бессмертия.

Сейчас перешеек густо заселен. Прямо под горой - поселок Лутраки, километрах в двух от которого располагается наш пансионат. В приморском парке поселка стоит памятник греческим партизанам, сражавшимся за свободу своей страны в годы Второй мировой. Многое повидавшие в бурном двадцатом веке, пожилые греки сидят в открытых кафе, ведут неторопливые беседы и невозмутимо смотрят на туристическую суету главной улицы поселка. Если же с нее свернуть куда-нибудь в боковое ответвление, то сразу оказываешься в совершенно иной обстановке. Улочки практически пустынны, разве что изредка проедет мотороллер, ставни - должно быть, от солнца - закрыты, к тенистой стороне жмутся пробегающие по своим делам дворовые кошки.

Пересечь Истм от одного моря до другого оказалось несложно; часть пути мы проделали на автобусе, часть - пешком. На эгейском побережье удалось найти уютную, закрытую от посторонних глаз бухточку, где можно было плавать, ощущая полное слияние с природой. Но события относительно недавней истории незримо присутствуют и здесь, они оставили о себе память в виде заросших кустарником траншей, когда-то пробитых в каменистой земле.

В другой бухточке мы познакомились с местным жителем. Полноватый мужчина с проседью в темных волосах спустился по откосу на берег и, отчего-то приняв нас за французов, поздоровался: "Bon jour!" Когда я ответил тем же приветствием, грек заподозрил неладное и перешел на английский. Сообщил, что живет здесь, его дом совсем рядом, почти над береговым откосом. Откуда мы? из России? - в 1982 году он ездил в СССР, посетил Киев, Москву и Ленинград. Войдя в море по колено и поеживаясь, мужчина сказал, что, наверное, для русских море в самый раз, но ему, жителю южной страны, оно кажется еще холодным: "Это мое первое купание в этом году". Когда я ответил, что наше первое купание в этом году состоялось в феврале под Сергиевым Посадом, грек, стоявший в воде лицом к берегу, комично закатил глаза, раскинул руки и, упав буквой "Т" в воду, поплыл на спине.

Спасибо за встречу, добрый человек!

Из поселка Лутраки можно доехать до Афин. В греческой столице автобус прибывает на площадь Омония, так это название звучит на современном греческом языке. Древние греки произносили его иначе: "гомонойя" (первый звук в виде легкого придыхания), и означало оно духовное равенство всех людей, независимо от их этнического происхождения. С этой идеей Александр шел в Азию.

Самый быстрый и приятный вид транспорта в Афинах - метро. На нем мы доезжаем до Акрополя. Поднимаемся по отполированным за многие века каменным ступеням и проходим через величественные ворота - Пропилеи. Справа возвышается громада Парфенона, храма Афины. Его постройка, как и создание всего архитектурного комплекса Акрополя под руководством знаменитого скульптора Фидия, было выполнением плана Перикла по превращению Афин в культурный центр Эллады. Возведенный в V в. до н.э., Парфенон простоял более двух тысяч лет, был и византийской церковью, и мечетью, пока в XVII веке при осаде Афин венецианскими войсками раскаленное ядро не попало в устроенный в храме турецкий пороховой склад. Две тысячи лет - и один миг... Взрыв нанес храму страшные разрушения. В начале XIX века львиная доля оставшихся скульптур Парфенона была вывезена англичанами в Британский музей. И только в ХХ веке греки смогли заняться восстановлением того, что осталось.

Мы не можем видеть не сохранившуюся до нашего времени раскраску эллинской скульптуры и архитектуры. На фоне потемневших за века камней выделяются белые вставки, сделанные при восстановлении памятников. Греки принципиально различают реставрацию и макетирование, т.е. замену утраченных фрагментов новыми.

Слева от Парфенона стоит не столь грандиозный, но прекрасный своим изяществом Эрехтейон - украшенный знаменитым портиком кариатид храм мифологического царя Афин Эрехтея. Сегодня кариатиды представлены копиями, сами скульптуры убраны от городского смога в расположенный здесь же археологический музей. Сквозь стекло мы смотрим на них. Сквозь стекло они взирают на нас. Затертые временем лики создают впечатление взгляда через туманную мглу толщи веков. И кажется, что их глазами сквозь время на нас взирают сами бессмертные боги.

Солнце свирепое, солнце палящее,
Бога, в пространствах идущего,
Лицо сумасшедшее...
Солнце, сожги настоящее
Во имя грядущего,
Но помилуй прошедшее!

Эти строки Николая Гумилева, пожалуй, лучше всего передают чувства, охватывающие нас на Афинском Акрополе.

Под южным склоном холма два античных театра - Диониса и Одеон. Первый выделяется лишь пунктирной линией на фоне выжженной каменистой земли. Он спит, "свернув кольцо", как сказал Максимилиан Волошин, более века назад стоявший на том же месте, где сейчас стоим мы. Сон древнего театра глубок. В противоположность ему, бодрствующий Одеон (Геродеон), построенный Тиберием Клавдием Аттиком Геродом во II веке н.э., каждое лето предоставляет себя для проведения Афинского музыкального фестиваля.

На юго-запад от Акрополя виден хорошо сохранившийся древнегреческий храм. На карте примерно в этом же месте читаем название - Тезейон. Конечно, мы хотим засвидетельствовать свое почтение аттическому герою Тезею! Неторопливо спускаемся с Акрополя, проходим церковь XI века, построенную на фундаменте римского культового сооружения, древнюю и римскую Агору, минуем торс, оставшийся от статуи императора Адриана, подходим к храму и обнаруживаем, что он посвящен: Гефесту. О, кривоногий и хромой бог кузнечного искусства, как же ты не вовремя! Хотя храм, конечно, достойный, испытываем разочарование. Смотрительница поясняет, что не мы первые впадаем в такое заблуждение, а Тезейоном называется район в Афинах.

Священный центр Эллады - Дельфы - расположен на севере Средней Греции, километрах в ста двадцати от Афин. Когда-то сам Зевс, задумав проверить, где находится центр Земли, выпустил с Востока и Запада по орлу. Птицы летели навстречу друг другу и встретились в Дельфах. Здесь жрецы водрузили камень, обозначающий "пуп Земли" (по-гречески - Омфалос), сохранившийся до настоящего времени. Также существует легенда, что он служит надгробием поверженного Аполлоном чудовищного змея Пифона, чьи испарения вдыхала жрица-прорицательница - Пифия.

С закатом Эллады святилище пришло в упадок, было разграблено римским полководцем Суллой, а при христианском императоре Феодосии закрыто как языческое. Раскопки заброшенного города начались только в XIX веке. Сейчас здесь исторический заповедник и один из самых богатых в Греции археологических музеев.

Священная дорога проходит мимо хорошо сохранившейся Сокровищницы афинян, делает изгиб серпантина вверх по склону и выводит к храму Аполлона. От сооружения остались только фундамент и шесть грандиозных колон. Выше по склону находится собственно святилище, окруженное с трех сторон скалами, и театр, от него дорога ведет к древнему стадиону. Здесь проводились Пифийские игры, посвященные победе Аполлона над Пифоном. В театре соревновались поэты и музыканты, а на стадионе - атлеты.

Спускаясь обратно, вновь задерживаемся у руин аполлонова храма. Солнечный бог, побеждающий мрак! С твоим светлым состоянием духа жили гомеровские эллины, встречая и радости, и горести. Ты прости нас, мы давно утратили это состояние, но оно к нам когда-нибудь обязательно возвратится. И твое жилище, ныне пребывающее в запустении, мы восстановим и наполним новыми прекрасными смыслами. Потерпи, ты ведь бог, а боги умеют ждать!..

Домой возвращаемся уже в сумерках. Освежившись купанием в море и подкрепив силы едой, отправляемся гулять по дорожкам пансионата. На землю спускается наш последний вечер в Греции, незаметно переходящий в теплую южную ночь. На противоположном берегу залива, где днем на вершине горы можно различить руины древнего Коринфа, зажигаются огни. Мягкая подсветка нашего берега, плеск воды, шуршащий в листве и хвое ветерок, загорающиеся в небе знакомые созвездия создают непередаваемое очарование...

Я мысленно переношусь на несколько веков в будущее, в такой же теплый вечер. На вершине горы, с которой мы смотрели на Истмийский перешеек, стоит одинокая обсерватория. Поселившийся в ней несколько месяцев назад пытливый молодой человек занят расшифровкой рун Звездного Кода. К нему забегают друг и подруга, только что закончившие прекрасную работу по восстановлению в первозданном виде Парфенона. И вот уже трое друзей спускаются к берегу. Девушка первая взбегает на выступающий в море мыс, сбрасывает легкую одежду и, на миг замерев всем вытянутым в струну безупречным телом, красиво ныряет в искрящиеся вечерние воды...

Когда-нибудь так будет. Обязательно будет!

Андрей Константинов,
cентябрь 2005 г.