Архив 2010

Фрагменты выступления 

25.05.10

Н. Н. Перцова,
доктор филологических наук,
внс ЛАЛС НИВЦ МГУ

 
«Поэзия Московского университета…»: ИССЛЕДОВАНИЯ И НАХОДКИ ПОСЛЕДНЕГО ГОДА

В докладе суммируются результаты работы по теме «Поэзия Московского университета…» за последний год.

Задача проекта состоит в создании стремящегося к полноте перечня поэтов Московского университета, изучении их биографий и поэтического творчества и исследовании связи их университетских знаний и поэтической практики (особенно тщательно исследуется поэзия Серебряного века).

Работа ведется в следующих направлениях.

1. Пополнение списка поэтов. Уже сейчас к имевшемуся ранее списку добавлено сто новых авторов, как широко известных, так и давно забытых. Среди первых поэты (А.Сумароков, Г.Державин, Б.Заходер), писатели-прозаики (Н.Гоголь, М.Салтыков-Щедрин, И.Гончаров, А.Герцен, В.Ерофеев), драматурги (Е.Шварц), литературные критика (В.Белинский), филологи (Д.Благой, М.Гаспаров, С.Аверинцев), философы (И.Ильин), экономисты (Н.Бухарин).

2. Изучение биографий. Проверка и уточнение биографической информации производится с привлечением архивных документов из разных хранилищ, таких как РГАЛИ, Государственный литературный музей – ГЛМ, Институт мировой литературы РАН – ИМЛИ. Особое внимание уделяется архивам Императорского Московского университета, 1-го МГУ и МГУ. Эта работа позволяет исправлять неточности и ошибки в биографических сведениях. Некоторых поэтов, в биографиях или автобиографиях которых говорится об их обучении в Московском университете, мы не смогли найти среди студентов; другие, напротив, вопреки общеизвестным данным оказываются питомцами Московского университета: так, Г.Шенгели до Харьковского университета, который обычно упоминается в его биографиях, учился в Московском. В некоторых случаях у нас нет уверенности, что нам удастся заполнить «белые пятна» в биографиях; так, после 1934 г. у нас нет сведений о В.Бутягиной, со второй половины 1930-х – о репрессированном Н.Захарове-Мэнском, после 1938 г. – о епископе Арсении (Денисове).

3. Поиски поэтического наследия. Кроме естественного просмотра доступных публикаций, мы стремимся найти и редкие издания, порой отсутствующие в библиотеках. Так, в одном из частных собраний мы обнаружили выпуск студенческого литературного журнала «Студия», издававшегося в 1915–16 гг., а среди его авторов – двух студентов Московского университета – Н.Преображенского (псевдоним Неол Рудин) и И.Шехтмана (впоследствии прозаик и драматург Кремлев). Ведется и поиск неопубликованных произведений. Так, правообладатели наследия философа Ивана Ильина согласились предоставить нам два его никогда не публиковавшихся произведения – стихотворение в прозе и шуточную поэму. Обнаружив в автобиографии пушкиниста Д.Благого упоминание о том, что он с юности писал стихи, мы связались с его внучкой А.Благой, которая сообщила, что все поэтическое наследие ученого пропало после его смерти, однако в альбоме Н.Минаева, хранящемся в ГЛМ, нам удалось найти автограф стихотворения Благого, датированный 1926 г.

4. Изучение научных интересов. Профессиональное наследие известных ученых (от М.Ломоносова до математика, искусствоведа и богослова П.Флоренского или биолога и физика А.Чижевского) известно по их опубликованным работам. Для большинства же студентов-поэтов их научные интересы можно выявить, изучая архивы (например, в ЦИАМ хранятся некоторые удачные студенческие работы), мемуары (например, «Начало века» А.Белого, автобиографическая проза М.Осоргина), программы тех факультетов и отделений, где они учились, и фамилии их учителей. Так, во многих стихах и мемуарах начала XX века присутствует имя проф. С.Н.Трубецкого и упоминание его курса по Платону. «Демиургом своей души» назвал его в своем неопубликованном стихотворении (РО ГЛМ) студент Е.Архиппов, которому довелось говорить с профессором вне стен университета лишь однажды. Интересны и случаи, когда отношения учителя и ученика переходят в дружбу.

 5. Изучение студенческих групп. В университетские годы складывались группы, которым предстояло сыграть заметную роль в развитии русской культуры. Достаточно вспомнить содружество, собравшееся в начале XIX века вокруг пансионского альманаха «Каллиопа», круг А.Герцена – Н.Огарева, объединения символистов разных волн, группировавшиеся вокруг А. Белого (многие – из гимназии Л.И.Поливанова) и В.Ходасевича (многие – из III Московской гимназии). Университетское чувство локтя сопровождало их на протяжении всей жизни: давно закончив университет, они продолжали общее дело. Так, преимущественно  писатели – выпускники Московского университета сотрудничали с журналом «Маковец» (Сергиев Посад, 1922, № 1 и 2). Отметим, кстати, что именно изучение списка авторов «Маковца» добавило в наш перечень университетских поэтов два доселе неизвестных нам имени: Н.Ливкин и Е.Шиллинг. В отличие от братства Царскосельского лицея, неформальные объединения поэтов Московского университета изучены еще недостаточно.

6. Привлечение культурного и научного контекста. Науки и искусства в Московском университете развивались, естественно, не изолированно, а в русле общего движения мысли. Поэтому нам необходимо привлекать те научные и художественные достижения, которые возникли вне рамок Московского университета, но повлияли на его питомцев. Так, изучая университетских футуристов, нельзя игнорировать творчество лидеров этого движения, с Московским университетом не связанных: И.Северянина, В.Хлебникова, В.Маяковского, А.Крученых и др.

7. Исследование особенностей идиостиля. Мы обращаем особое внимание на лингвистические особенности университетской поэзии, в частности на словотворчество таких поэтов, как Вяч.Иванов, А.Белый, С.Третьяков, Н.Асеев и др.