Документ взят из кэша поисковой машины. Адрес оригинального документа : http://www.hist.msu.ru/Labs/UkrBel/saints.doc Дата изменения: Wed Apr 8 17:54:34 2009 Дата индексирования: Tue Oct 2 03:25:14 2012 Кодировка: koi8-r

Module Рage.

Дмитрий Игоревич Полывянный (Ивановский государственный университет)

Тема: «СВЯТЫЕ И ИХ ПОЧИТАНИЕ НА ЗАПАДЕ И ВОСТОКЕ
ХРИСТИАНСКОЙ ЕВРОПЫ[1] В СРЕДНИЕ ВЕКА»

I. Краткая постановка проблемы

1. Представления о святости и святых - наиболее приближенная к социуму
часть конфессиональных традиций. Святые представляют близкие каждому
человеку и социуму в целом свидетельства теосиса (обожения). Именем одного
из святых (а у греков и болгар даже именем Спасителя) нарекается человек в
момент крещения, получая таким образом небесного молитвенника и заступника.
Календарь христианина ежедневно напоминает ему о святых, чья память
воспоминается в тот или иной день.
Особенное место занимает почитание святых в восточноправославных традициях.
Лики святых окружают человека в православном храме; песнопения, славящие
святых, составляют часть восточнохристианской литургии. Престол каждого
православного храма содержит материальную частицу тела святого, мощи
зашиваются также в антиминс, на котором совершаются богослужения вне храма.
Жития святых составляют важнейшую часть православной книжности, причем их
сборники (прологи) предназначены для мирского массового чтения.

2. Общее для христианства представление о святых идет от новозаветной
(апостольской) и святоотеческой традиций. Представления о святости начинают
формироваться на Западе и на Востоке христианской Европы между II и IV вв.
Западные исследователи святости представляют структуру святости следующим
образом:
а) моральные элементы (аскетизм, созерцание. деяния) и
б) манифестации необычных возможностей (чудеса и видения).
Как представляется, эта трактовка слишком прямолинейна, ведь святость - не
прижизненное, а посмертное качество праведника, поэтому день смерти земного
человека - день рождения святого «гражданина небесного Иерусалима». Кроме
того, визионерство, как нам представляется, нехарактерно для канонической
православной агиографии.
На наш взгляд, структура святости может быть действительно представлена в
соотношении внутреннего содержания святости и внешних форм ее проявления:
а) содержание святост и:
- евхаристическое единение с Богом и его подтверждение земной жизнью или
кончиной;
- готовность к жизни вечной, подтвержденная прижизненными или
сопровождающими кончину знамениями;
- пополнение трансцедентной части единой Церкви живых и мертвых во главе с
Христом.
б) посмертное почитание святых:
- наличие мощей (как телесного свидетельства духовной мощи), их
перенесения;
- место погребения и происходящие там чудеса (миротечение, исцеления,
явления святого и пр.), паломничества и поклонение могиле святого;
- храмы (обители), посвященные святому; престолы, поставленные на его
мощах; храмовые реликвии святого;
- изображения, литургическое почитание, жития, песнопения, записи о
чудесах;
- календарное почитание, наличие праздника святого
- формальный акт канонизации (не обязателен).
в) политическое и социальное использование почитания святого:
- объявление его покровителем государства, города, правящей семьи и ее
представителей);
- топонимика и антропонимика, связанная с именем святого;
- народные обычаи и фольклор, связываемые со святым.
Перечень примерен и может быть объектом изменений и дополнений. Особый
сюжет - признание святости представителями иных конфессий и язычниками
(Житие Симеона Столпника).

3. Календарная традиция почитания святых известна со 2-3 вв., (Св. Киприан
Карфагенский + 258 «Замечайте дни, когда они умирают, чтобы мы имели
возможность праздновать память их»). В 4 в. памятями святых мучеников были
заполнены уже все дни года.
К концу первого тысячелетия н. э. обретают каноническую форму, в 12-13 вв.
кодифицируются. Литургическое почитание святого в Восточной церкви
(включение текстов в канон литургии) начинает оформляться .в 8 в. и
завершается в 9 в. Кондаки всем святым (более 1000) написал св. Роман
Сладкопевец (нач.6 в.)
Оформленная практика канонизации святых на Востоке регламентирована позднее
(при Палеологах), чем на Западе, где в католической Церкви уже в 11 в.
устанавливается обычай канонизации (Александр III, 1170 г.). Определение
святости также официально дано католической Церковью в XVIII в.
Canon 2104: In causis confessorum discuti debet dubium: an constet de
virtutibus theologalibus Fide, Spe, Caritate tum in Deum tum in proximum,
necnon de cardinalibus [virtutibus] Prudentia, Iustitia, Temperantia,
Fortitudine, earumque adnexis in gradu heroico in casu et ad effectum de
quo agitur; in causis vero martyrum: an constet de martyrio eiusque causa
et de
signis seu miraculis in casu et ad effectum de quo agitur.
Canon 2116: Praeter virtutum heroicitatem aut martyrium, ad beatificationem
Servi Dei requiruntur miracula eius intercessione patrata.
(Канон 2104: В процедуре (канонизации) исповедника следует обсудить вопрос,
обладал ли раб Божий богословскими доблестями Веры, Надежды, Любви к
Господу и к ближнему, а также главными доблестями - Скромностью,
Справедливостью, Воздержанием, Неустрашимостью и подобными им в героической
степени и удостоверено ли это настолько, чтобы начать [причисление к лику
святых]. Когда дело касается канонизации мученика, необходимо знать, что
его мученичество действительно имело место и что достоверно известно о
происходивших чудесах, и насколько достоверны данные, чтобы начать
[причисление к лику святых].
Канон 2116: В дополнение к героической степени мученичества для причисления
раба Божия необходимо, чтобы его деяния сопровождались чудесами.
(Бенедикт XIV, Corpus Juris Canonici, 1734-1738)

4. Западная и восточная агиография.
Кодификация агиографии на Востоке и на Западе аналогична, но на Востоке в
ее основе - литургическое использование, а на Западе - четье, и довольно
рано - научное (иезуиты, с 1629 г. болландисты), противостоящее
фантастической беллетристике на темы житий.
О наличии миней (сборников песнопений и текстов) на каждый месяц упоминает
уже Феодор Студит (IX в.), Симеон Метафраст (Х в.) создал 10-томный
иллюстрированный свод из 150 житий, в конце XIV в. аналогичный
церковнославянский свод (без иллюстраций) составил тырновский патриарх
Евфимий.
К православным славянам почитание святых пришло уже в развитом виде -
первые церковнославянские минеи (старшие списки конца XI в.) были
составлены в 12 томах, с XIII в. к ним добавились прологи - внеслужебные
тексты о святых, с XIV-XV вв. минеи четьи и пр.
Относительно различий западной и восточной агиографии В. М. Живов полагает,
что большинство житий западных святых написаны в «динамической», а
восточных - в «обратной» перспективе, когда святой уже достиг Царства
Небесного, что якобы соответствует «риторической насыщенности» восточных
житий т.н. «метафрастовой редакции». Гипотеза требует серьезной проверки.
(Живов В. М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. М.:
Гносис, 1994. С. 10-11).
Некоторые мнения о различиях западной и восточной агиологии явно несут на
себе следы веберианского подхода: «Греки верили, что грех - это духовная
слепота, а спасение можно найти в просвещении. Латиняне, с другой стороны,
верили, что грех есть моральное зло, а спасение следует искать в правильном
поведении. Греческий святой созерцает, западный святой действует» (Lynn
White, Jr.,"The Historical Roots of Our Ecological Crisis," in Brother
Francis: An Anthology of Writings by and about St. Francis of Assisi, ed.
Lawrence Cunningham. New York: Harper & Row, 1972, p. 90).
Есть предположения, что «Восточная церковь, будучи более, чем Западная,
подвержена политическому доминированию, предпочитала в большей степени
причислять к лику святых членов семьи государя», но это подверждается,
пожалуй, только уникальным примером Сербии Неманичей (Kieckhefer Richard,
"Imitators of Christ: Sainthood in the Christian Tradition " in
Sainthood: its manifestation in world religions (compiled by Richard
Kieckhefer and George D. Bond. University of California Press, 1990)
| |


Тот же автор утверждает, что в византийской агиографии подчеркивалась
интеллектуальная деятельность святых, приводя примеры многочисленных ученых
аскетов от Константина-Кирилла Философа до Никодима Святогорца. Однако его
финальная констатация гласит «Вряд ли что-либо в византийской агиографии не
найдет параллелей на Западе, и наоборот».

Особенностью византийской святости не без оснований называют сосредоточение
святых-отшельников в Константинополе, в отдельных горах и пустынях (Синай,
Афон, Парория и пр.). Важно и то, что именно из таких центров берет свое
начало восточнохристианская агиография («Луг духовный» Иоанна Мосха, другие
патерики, жития афонских подвижников и пр.), а также гимнография (т.н.
тырновский цикл).
Безусловно важны для отдельного изучения специфические типы
восточноправославной городской святости - юродивые, столпники.

5. Споры относительно святых и святости в христианстве.
Если в раннем христианстве в почитании святых видели пережитки язычества,
то в средние века экклесиологическая основа критики святости - отсутствие,
помимо священства, необходимости в ином посредничестве между людьми и
триединым Божеством. В Византии споры о почитании святых характеризуют
иконоборческий период, когда противник икон выступали и против почитания
святых. Хотя святость сохраняет свое значение как свидетельство веры,
последовательно подвергаются осуждению попытки смертных заживо уподобиться
святым. В качестве примера можно привести распространенные в византийских и
южнославянских патериках рассказы о монахах, которые пытались уподобиться
великим подвижникам или библейским отцам и были порицаемы и наказуемы за
свою гордыню.
Как известно, наиболее определенную и последовательную критику почитание
святых вызвало у Лютера, который выдвинул на этот счет четыре тезиса. Два
первых повторяли традиционные обвинения, приведенные выше, Лютер в согласии
со своим учением о благодати как единовременном и общем даре всем людям
отрицал возможность дополнительного дарования благодати святым, т.к. это
выделило бы их среди остальных христиан. Наконец, он критиковал жития
святых за их беллетристичность и фантастичность, как бы предвосхищая
эрудитскую критику. Однако Лютер не отвергал саму идею святости: «Нет,
кроме Св. Писания более полезного чтения для христиан, чем жития святых,
особенно если они не переделаны и аутентичны, ибо в этих рассказах, можно
найти примеры истинной веры в Божье Слово, исповеданное устами святых и
пронесенное через всю их жизнь и подтвержденное их страданиями и смертью».
Он даже провозгласил мучениками двух своих товарищей, казненных в 1523 г.,
и составил гимн в их честь, который исполнялся во время службы. Для Лютера
святость в большей степени является современным для него понятием, т. к.
его идеалом является церковь как «сообщество святых», т. е. людей, живущих
по Закону Божьему.

6. Византийско-славянская и южнославянская агиография.
Этот раздел интересен несколькими аспектами темы. Прежде всего, это кирилло-
мефодиевская традиция в агиографии и в почитании святых вообще. Следует
напомнить, что первые примеры агиографии, связанной со становлением
славянского сегмента христианской культуры Европы (Slavia Christiana
Orthodoxa) - это составленные самими св. Кириллом (Константином) и Мефодием
канон св. Димитрию Солунскому и слово о перенесении мощей св. Климента в
Корсунь. Комплекс житий и служб, посвященных самим святым братьям и их
первым ученикам, независимо от того, как сложилась сама история их
почитания в Византии, Болгарии, Сербии и на Руси, сыграл важную роль в
становлении и развитии агиологии и агиографии в византийско-славянском
мире.
Далее, болгарская и сербская Церкви (как и древнерусская) приобщаются к уже
сложившейся в христианской Церкви практике почитания святых довольно поздно
и в силу этого должны вписываться в существующие модели святости и
почитания. Отсюда практика заимствования и адаптации к местным условиям
сложившихся культов святых, «болгаризация» и «сербизация» сложившихся
комплексов текстов (проложных и минейных).
Особенность, фиксируемая с IX по XV вв. - это преимущественное внимание к
мощам святых и их перемещению, к формированию специфических градозащитных
культов, представлений о сакральной защите государств, правящих династий и
пр. Этим воспользовались османы, которые перемещали мощи святых из одной
провинции в другую в политических целях. Так, мощи св. Параскевы-Пятницы
Тырновской (Эпиватской) были перенесены вначале из Тырново в Бдин, затем из
Бдина в Сербию, а затем из Сербии в Яссы, а мощи Стефана Милутина - в
Софию.
Еще один аспект - огосударствление южнославянских церквей существенно
воздействует на содержание и формы почитания святых, особенно в Сербии
Неманичей, где все правящее потомство св. Симеона (Немани) составило т. н.
«лозу Неманину», все представители которой почитались как святые. С другой
стороны, практически все преемники св. Саввы Сербского на престоле сербской
Церкви также удостоены святости.
Особый сюжет - греческие и южнославянские новомученики османского времени
как тип святости, использование их житий

7. Подходы к изучению святых и их почитания в современной науке.
«Элитизм, позитивизм и пуризм» как черты «классической» литературы о святых
(П. Магдалино).
Подходы:
Историко-филологический (Прижизненное и посмертное общение святого с
людьми) Ключевский, Кадлубовский, Делейе, болландисты, сейчас -
прижизненные документы святых - письма, акты и пр. - св. Екатерина
Сиенская)
Феноменологический (Святость как часть духовной жизни) - Г. Федотов,
С. Иванов, В.Н.Топоров
Функциональный (Святость как восполнение утери человечеством связи с
Божеством после Воскресения, святой как пример, посредник и защитник -
Exemplar, Intercessor, Patron) - Питер Браун, Клиффорд Гирц.
Культурно-антропологический (Святой как выражение культурной парадигмы
данной конфессионально-культурной общности) В. М. Живов, И. Божилов. Как
разновидность этого подхода можно выделить типологический (типы святости,
особенности «национальных» моделей святости).
Постмодернистский (тот же Браун, особенно Body and Soul;сборник The
Invention of Saintliness) - гендерные аспекты святости, отделение святого
от агиографии, попытки согласно Брауну «увидеть, с неожиданного угла
зрения, иной облик среднего человека»).
Отдельно изучались некоторые категории византийских и славянских святых:
городские святые и отшельники-столпники (П. Магдалино), юродивые
(С.А.Иванов «Византийское юродство» и «Похабы»), отшельники-пустынники и
пр.



Литература.
Общая литература:
Delehaye H. Les lИgendes hagiographiques. Bruxelles, 1955
Живов В. М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. М.: Гносис,
1994.

Святость и святые в Византии
Brown P., The Cult of the Saints: Its Rise and Function in Latin
Christianity, Chicago, 1981,
Magdalino P. The Byzantine Holy Man in the Twelfth Century in: The
Byzantine Saint. Edited by S. Hackel. Birmingham, 1980
Sainthood: its manifestation in world religions (compiled by Richard
Kieckhefer and George D. Bond.) University of California Press, 1990
The cult of saints in late antiquity and the Middle Ages: essays on the
contribution of P. Brown. Edited by James Howard-Johnston and Paul Antony
Howard. Oxford University Press, 1999
The Invention of Saintliness. Edited by Anneke B. Mulder-Bakker. Routledge,
2002

Сербские и болгарские святые
Bojoviс B. L'hagio-biographie dynastique et l'ideologie de l'Etat serbe au
Moyen age (XIIIe-XVe siecles). - Cyrillomethodianum, XVII-XVIII,
Thessalonique, 1993-94, 73-92.
Mileusniс S. Sveti Srbi, Novi Sad (Prometej), 2000,
Pavloviс L. Kultovi lica kod Srba i Makedonaca. (Istorijsko-etnografska
rasprava). Smederevo 1965
Podskalsky G. Theologische Literatur des Mittealters in Bulgarien und
Serbien (865-1459). Munchen, 1999.
Polyviannyi D. The Cults of Saints in the Political Ideology of the
Bulgarian Empire // Fonctions sociales et politiques du culte des saints
dans les sociИtИs de rite grec et latin au Moyen Age et Ю l'Иpoque moderne.
Approche comparative. Wroclaw, 1999
Божилов И. Българска агиография и византийска агиография: единство и
различие // Божилов И. Седем етюда по средновековна история. София, 1995

Издания агиографических текстов:
Стара българска литература. Т. IV. Житиеписни творби. Под ред. К. Иванова.
София, 1986

-----------------------
[1] Для целей данного проекта автор намеренно оставляет в стороне все, что
касается святости и почитания святых в Древней и в Московской Руси.