Основные этапы развития отечественного телевидения постсоветского периода.

Ильченко С.Н., кандидат искусствоведения, зав. кафедрой радио и телевидения факультета журналистики Санкт-Петербургского госуниверситета

Стремительность трансформации телевидения и радио из средства агитации и пропаганды в период идеологической монополии государства и КПСС в доходную отрасль в условиях новой политической системы в России объясняется несколькими субъективными факторами:

• мощным стартовым посылом демократических сил, направленных на демонтаж социалистической системы,

• существовавшими экономическими трудностями в традиционных сферах производства, тогда как медиабизнес в нашей стране не имел практически никакой предистории и не был отягощен последствиями предыдущего опыта,

• слабостью государственного регулирования медийной сферы в период демократических преобразований в стране,

• существенным расширением взаимного информационного обмена между Востоком и Западом,

• широким внедрением в практику теле- и радиовещания новейших технологий, связанных с развитием средств массовых коммуникаций.

Собственно периодизация недолгой истории российского ТВ при самых разных подходах и оценках имманентно связана с историей нашего общества, шире – всей страны. Взаимосвязь между политикой и масс-медиа в 1990-е годы (далее – уже в ХХI веке) была очевидной, что и будет продемонстрировано далее. Однако нас интересуют не только политические подтексты тех или иных решений, принимавшихся в медиасфере, персональные факторы, но также и то, как весь контекст функционирования телевидения как средства массовой информации изменял его контент¹. Проще говоря, какие функции становились доминирующими в деятельности субъектов телевещания на протяжении последних лет.

Несомненно, что предпосылками для успешного и бурного роста субъектов электронного вещания на постсовестком информационном пространстве являлись два существенных обстоятельства. Первое было связано с наличием солидного отряда профессионалов, имеющих многолетний практический опыт работы в отрасли и вполне очевидные амбиции делать «другое» телевидение и радио. О втором обстоятельстве было хорошо сказано в cоответствующем исследовании: «В СССР существовала гигантская по своим масштабам, практически не имеющая аналогов мировой практике унифицированная техническая система распространения телевизионных программ по всей необъятной территории страны, имеющей сдвиг по времени в шесть часовых поясов»².

Совокупность вышеприведенных объективных и субъективных обстоятельств, как мы увидим в дальнейшем, и предопределила крайнее своеобразие тех радикальных перемен, которыми подверглась отрасль телевидения и радио в нашей стране. Ниже предлагается схема периодизации складывающейся на глазах нынешнего поколения истории электронных медиа постсоветской России.

Итак, мы предлагаем условно разделить ее на следующие этапы:

- демонтаж и демонополизация сферы государственного электронного вещания и стийхийное формирование рынка электронных СМИ в условиях нового информационного пространства (1990-1995 гг.),

- период формирования олигархической схемы управления отраслью электронных СМИ как частью медиа-бизнеса (1996-1999 гг.),

- период строительства сбалансированной государственно-монополистической системы управления отраслью электронных СМИ (с 2000 г. по настоящее время).

С точки зрения соответствия политическим событиям в новейшей российской истории подобная периодизация выглядит достаточно дробной. Некоторые исследователи склонны структурировать новейшую историю отечественного телевидения, состоящей из двух этапов – этапа «телевидения переходного периода» (1991-2001 гг.) и современного³. Легко заметить, что подобное разделение имеет непосредственное отношение к смене политической власти в стране. Не оспаривая подобный подход, мы все же заметим, что здесь важными оказываются даже микроизменения в общей системе отечественного электронного вещания. Попробуем изложить особенности каждого этапа в истории российского телевидения постсоветского периода.

Этап первый (1990-1995 гг.)

Нынешняя система электронного вещания возникла в нашей стране на солидной производственно-технической базе и творческом опыте единой государственной отраслевой системы. Органом ее управления являлся Государственный комитет по телевидению и радиовещанию Совета Министров СССР (Гостелерадио), фактически выполнявший функции союзного министерства. Именно через Комитет шло финансирование всех подотчетных и подведомственных организаций и предприятий, относящихся к сфере радио и телевидения. Гостелерадио также реализовывало в своей деятельности идеологические установки партии и государства. Оно фактически и юридически являлось проводником государственной информационной политики в электронных СМИ. Контроль за фактическим содержанием эфира осуществляли официально существовавшие в Советском Союзе государственные органы цензуры. Важнейшие же кадровые и стратегические вопросы развития отрасли находились в компетенции органов КПСС соответствующего уровня⁴.

Таким образом, единственно возможным источником финансирования деятельности электронных СМИ являлся государственный бюджет, распределяемый по соответствующим статьям расходов (материально-техническая база, капитальное строительство, заработная плата, творческое развитие) и регионам. Распределением получаемых финансовых средств как раз и занимались соответствующие подразделения Гостелерадио по согласованию с высшим руководством Комитета.

Общественно-политические преобразования, происходившие в описываемый нами период, затронули сферу управления, в том числе и отраслями народного хозяйства. Либерализация выразилась, прежде всего, в принятии ряда важнейших законодательных актов и решений.

В соответствии с принятым в 1990 году Законом СССР «О печати» в стране была отменена цензура в ее прежнем функционально-структурном виде. В том же году был упразднен и официальный орган предварительного контроля в СМИ – Главное управление по охране государственных тайн в печати (Главлит).

Параллельно происходит реорганизация структуры вещания Центрального телевидения (далее – ЦТ). В 1990 году на 2-м канале ЦТ создается Российское телевидение. Последнее воспринимается как некая идеологическая и информационная альтернатива Первому каналу. Одновременно на ЦТ был создан канал «2х2», одной из задач которого являлось создание и размещение рекламы.

В этом же году получают разрешение на организацию вещания частные радиостанции «Европа плюс» и «Эхо Москвы». Годом позже в Ленинграде начинает вещать «Радио «Балтика». Таким образом, разрушается монополия Гостелерадио на радиовещание.

13 мая 1991 года начинает на 2-м канале свое вещание Российское телевидение (РТР). Ирэна и Дмитрий Лесневские учреждают первую независимую программопроизводящую телекомпанию Ren ТV. Монополия Гостелерадио СССР на телевещание начинает рушиться вслед за монополией на радио.

События августа 1991 года окончательно обострили противостояние двух подходов к реформированию системы электронного вещания в стране. Попытка введения частичной цензуры, предпринятая в условиях действия ГКЧП, оказалась предпоследней. Появляется еще один новый канал – ТВ-6.

Распад СССР автоматические привел к распаду всей системы Гостелерадио Советского Союза. Вновь образовавшиеся независимые государства, вошедшие в состав СНГ, получают явочным порядком в свое распоряжение трансляционную сеть, находящуюся на их территориях вместе с производственными техническими мощностями.

Таким образом, первая половина описываемого периода завершается образованием телекомпании «Останкино» на базе Первого канала и принятием 27 декабря 1991 года Закона «О Средствах массовой информации», который имеет силу и по настоящее время. Именно это документ конституциировал начало макроизменений в отечественной медиасфере. А именно: стихийное формирование рынка электронных СМИ в новой России в условиях сохранившегося единого информационного пространства (ЕИП). Вопрос об источниках финансирования медиадеятельности возник уже на этом этапе реформации системы электронных СМИ. Как пишет Максим Гуреев, «телевизионный продукт, лишенный идеологической, а, следовательно, государственной финансовой поддержки, требовал новых «вливаний», о происхождении и характере которых приходилось только догадываться».⁵ Как мы увидим в дальнейшем, именно вопрос финансирования и возможных источников получения доходов был основополагающим для тех деловых людей, которые обратили внимания на медиасферу как возможный объект приложения их бизнес-усилий. В условиях формально распавшегося единого информационного пространства, каковым до 1991 года справедливо считалась государственная система вещания, экономическая, а не иные функции электронных СМИ, становилась приоритетной.

По инерции Единое информационное пространство еще можно было считать таковым в первый год после распада СССР. Была даже создана телерадиокомпания «Мир», в учредителях которой выступили парламенты девяти стран-членов СНГ. Однако центробежные тенденции все же взяли вверх. И вскоре ЕИП фактически сузилось до размеров Российской Федерации и ориентирующихся на нее стран СНГ (прежде всего, Белоруссии).

Тем не менее, в регионах России происходит бурный процесс роста частных телекомпаний, которые специализировались по трем основным направлениям деятельности: вещательные, программопроизводящие, дистрибьюторские. Так, например, в Санкт-Петербурге в это время официально оформляются такие частные каналы как 6-й, 11-й, 27-й и 40-й телеканалы. Чуть позже они начали вещание в дециметровом диапазоне.

Не менее важным выглядит и образование на федеральном уровне нового участника медиапроцесса – компании НТВ, которая начала свое вещание 10 октября 1993 года на частоте 5-го канала (IV общеросссийский канал). Через год НТВ получило в свое распоряжение львиную долю эфирного времени IV канала. В 1993 году начал вещание и еще один независимый коммерческий канал «ТВ-6 Москва».

В декабре 1994 года Указом Президента Российской Федерации компания «Останкино» была преобразована в акционерное общество ОРТ (здесь и далее - Общественное российское телевидение). Формально оно должно было контролироваться государством, фактическим владельцем канала являлся Борис Березовский. Как замечает его биограф, «контролируя 36 процентов акций ОРТ, он обладал правом вето на любое решение. Но это было не все. В отсутствии сильного акционера в лице государства он фактически управлял ОРТ»⁶.

Все эти признаки развития медиарынка проявлялась на фоне жесткого противостояния двух ветвей власти, вылившегося в трагические события сентября-октября 1993 года. Финалом их стало утверждение жесткой президентской вертикали управления страной и принятие 12 декабря 1993 года на всенародном референдуме ныне действующей Конституции Российской Федерации. В этот же период создается Федеральная служба России по телевидению и радиовещанию (ФСТР) - орган государственного управления отраслью⁷.

Данный период был охарактеризован и первоначальным разделом электронного медиарынка, когда в эфир пробивалась продукция независимых производителей, основанных на базе прежних государственных телевизионных структур. В их числе – компании «ВИД», «ATV(Авторское телевидение)», RenTV и ряд других. На медиарынок выходят два крупных рекламных игрока – агентства «Видео Интернешнл» и «Премьер-СВ». Их фактическая конкуренция приводит к тому, что все пространство рекламного телерынка было поделено. Агентства в ряде случаев действовали не напрямую, а через определенные подконтрольные структуры. Полукриминальное происхождение капитала подобных рекламных структур привело и к соответствующим методам борьбы за управление телевещанием. Высшей точкой этой борьбы стало убийство генерального директора ОРТ Владислава Листьева 1 марта 1995 года. Популярный телеведущий был назначен на эту должность по протекции Б.Березовского осенью 1994 года. Одной из причин гибели послужило намерение нового гендиректора упорядочить рекламную деятельность главного телеканала страны. В.Листьев ввел мораторий на заключение новых рекламных договоров до 1 апреля 1995 года и намеревался пересмотреть все условия уже заключенных. Тем самым, вполне могли быть ущемлены интересы ряда крупных субъектов телевизионного рынка рекламы.

В этот же период начинают окончательно складываться медиагруппы бизнесменов Бориса Березовского и Владимира Гусинского, которые первоначально находились в жесткой конфронтации ввиду схожести экономических и политических интересов. Они постоянно соперничали за отчуждение в собственную пользу определенных частей госсобствнености, проходившей процесс приватизации.

Таким образом, к концу 1995 года практически оформилась расстановка субъектов на поле отечественного телевещания, ряд из которых недвусмысленно продемонстрировал намерения превратить телевидение в доходный и влиятельный бизнес. От слов медиабизнесмены перешли к делу уже на следующем этапе.

Период второй (1996-1999 гг.)

В экономической новейшей истории России данный период неоднократно определялся исследователями и публицистами как «период олигархического капитализма». Одним из структурообразующих его признаков принято считать то обстоятельство, что с середины 1990-х годов значительная часть отечественных СМИ оказались под полным контролем (административным, финансовым, идеологическим) образовавшихся в стране финансово-промышленных групп (здесь и далее – ФПГ).

Опыт крупнейших стран мира с рыночной системой экономики наглядно доказывает (особенно во второй половине ХХ века), что выход какого-либо СМИ общенационального характера на уровень получения прибыли возможен только при определенных социально-экономических условиях в обществе. Одним из таких условий является высокая покупательная способность населения, представляющего собою главную целевую группу расширенного состава. Именно население как потребитель выступает в такой ситуации фактически инвестором изданий, покупая газеты или журналы, или выписывая их. В определенном смысле опыт подписки на конкретный медийный продукт получил широкое распространение в ряде стран и в сфере электронного вещания (США), когда потребитель оплачивает доставку выбранного эфирного продукта, транслируемого ему либо с помощью спутниковой системы вещания, либо с помощью кабельных сетей.

И здесь стоит помнить о том, что Россия в середине 1990-х годов еще только формировала юридический и экономический базис для полноценного функционирования рынка. Активное формирование разнонаправленного бизнеса шло под знаком концентрации капитала, производственных мощностей и сырьевых ресурсов. Побочным негативным явлением структурной перестройки отечественной экономики стало резкое падение уровня доходов основной массы населения и столь же резкое обогащение гораздо меньшей его части.

Оптимизация личных расходов российских граждан в начале 1990-х годов в большинстве своем привела к резкому количественному сокращению спроса на печатные СМИ. И как следствие – такому же пропорционально резкому снижению их тиражей. Они первыми в медиасреде ощутили потребность в дополнительных дотациях и инвестициях.

В советскую эпоху электронные СМИ, также как и печатные, финансировались исключительно за счет государственного бюджета. Для печатных СМИ еще одним источником доходов служила подписка и розничная продажа через государственную структуру - «Союзпечать». Понятно, что в новых общественно-экономических условиях прямая дотационная система финансирования деятельности СМИ из бюджета просто прекратила свое существование. А доля финансирования печатных СМИ через систему подписки и розничной продажи при ее разгосударствлении резко сократилась. По оценкам экспертов, сегодня она составляет для региональных массовых изданий не более 30 процентов в общей структуре их доходов.

Для тех электронных СМИ, которые существовали еще в системе Гостелерадио, ликвидация государственной дотации фактически означала постановку вопроса о смене собственника. Те же электронные медиа, которые возникали уже в новых условиях, еще на стадии учреждения определяли для себя альтернативные государственные источники финансирования. Более четко подобный алгоритм решения проблемы экономических условий существования проявлялся при создании электронных СМИ общефедерального значения. В регионах поиск негосударственных инвесторов был на первом этапе менее результативен. Традиционно менеджмент новых региональных СМИ рассчитывал на поддержку властных структур. Но в конечном итоге вектор поиска источников финансирования определился в направлении местных ФПГ.

В центре подобный процесс происходил в более радикальных формах и быстрее по сравнению с регионами. Как свидетельствует историк, даже крупнейшие телекомпании и каналы на этом этапе «могли работать только при получении больших дотаций от крупного бизнеса»⁸. Далее Рой Медведев очень точно описывает процесс слияния бизнес-интересов владельцев и топ-менеджеров СМИ и тех задач, которые ставили они перед коллективами конкретных газет, журналов, радиостанций, телекомпаний. По его словам, «…инвестируя немалые средства масс-медиа, банки и промышленные корпорации надеялись не столько на коммерческую прибыль, сколько на достижение определенных политических целей. Ставилась задача воздейстовать на общественное мнение и настроение политических элит. Ставилась также задача побуждать власти принимать выгодные для данной корпораци политические и экономические решения, и лоббировать в государственных структурах собственные интересы. К тому же ставилась задача публиковать разного рода «компромат» на своих конкурентов и перекрывать возможности негативных публикаций о своих собственных делах.

Наконец, ставилась и задача по продвижению во власть на федеральном и региональном уровнях деятелей, дружественных данной корпорации. То есть СМИ совершенно открыто становились инструментом политической борьбы за доступ к рычагам властного управления. Кроме того, важен был, конечно, и доход от рекламы, ибо реклама – это товар, который может приносить хорошую прибыль»⁹. Справедливость утверждений о тесной связи капитала и политики в исследуемый нами период очевидна. Известная фраза о том, что политика есть концентрированное выражение экономики¹⁰ в контексте современных российских реалий и практики нашла реальное воплощение.

Гигантские возможности влияния на все сферы жизни в стране медиабизнес продемонстрировал во время подготовки проведения выборов Президента Российской Федерации в 1996 году. Создание единого фронта олигархов в поддержку Бориса Ельцина как альтернативы единому кандидату от левых сил Геннадию Зюганову было объективной необходимостью для тех, кто владел крупной частной собственностью, в том числе, и в медиасфере. Показательным было в этом смысле участие генерального директора НТВ Игоря Малашенко в работе предвыборного штаба Ельцина. Поддержка двух остальных федеральных телеканалов – ОРТ и РТР – была не менее впечатляющей.

Итог известен: манипуляция общественным сознанием с помощью информационных и креативных ресурсов телевидения подтолкнула прежде пассивную часть населения сделать свой «выбор сердцем». Ельцин с трудом, но выиграл президентские выборы во втором туре.

Однако между первым и вторым туром произошло знаковое событие, которое окончательно связало медиамагнатов и действующую исполнительную власть. История с «черным налом», выносимым из Белого дома под покровом ночи, арест членов предвыборного штаба Ельцина¹¹, ультиматум олигархов («или мы, или Коржаков с Барсуковым»), решение Ельцина отправить в отставку «группу Сосковца» – все эти акты политической драмы свидетельствуют о том, как власть и медиабизнес нуждались друг в друге.

После победы Ельцина наступила полоса расчетов. В частности, НТВ за смехотворную сумму в один миллион долларов получило в безвозмездное пользование общероссийскую частоту вещания на IV канале. Получили государственные должности Борис Березовский и Михаил Лесин.

Существенным моментом, стабилизирующим функционирование электронного медиарынка, стало введение в действие принятого в 1995 году закона «О рекламе». Данный период характеризуется и более жестоким контролем со стороны государства за наполнением эфира лицензионной эфирной продукцией. Особенно это коснулось регионального вещания, где начался процесс развития телесетей. Параллельно происходило и освоение крупными федеральными рекламными структурами региональных медиарынков.

Однако интересы олигархов привели к тому, что их экономические интересы получали в СМИ политизированное воплощение, не говоря уже об идеологическом влиянии. Например, позиция программы «Итоги» Евгения Киселева, выходившей на НТВ, напрямую зависела от степени конфронтации владельца канала Гусинского с властью. По меткому и справедливому замечанию Анны Качкаевой, «на головы миллионов зрителей обрушивается поток компроматов, связанных с противостоянием «банкиров-олигархов» (ОРТ, НТВ) и защищающихся «реформаторов» (ВГТРК). Информационно-пропагандистские кампании имеют общий сценарий: начинаются с утечки компромата его раскрутки в СМИ и завершаются кадровыми перестановками в правительстве и президентском окружении. Информационные войны сопровождали отставку правительств Черномырдина¹², Кириенко¹³, Примакова¹⁴”.¹⁵

Показательна история с отставкой генерального прокурора Юрия Скуратова, для дискретации которого государственным телеканалом были использованы методы бульварной прессы¹⁶. Однако в итоге была достигнута абсолютно политическая цель: устранение оппонента из сферы публичной политики.

Несмотря на политизацию медиарынка, возникновение новых субъектов вещания на федеральном уровне происходит стремительно, с участием государства и частных структур. В 1996 году в эфир выходят каналы СТС и Муз-ТВ (дециметровые каналы). C января 1997 года становится вещательной компанией RenTV. В мае того же года на V федеральном канале начинает вещать вновь созданный телеканал «Культура». В 1998 году начинают вещать новые дециметровые каналы ТНТ и MTV-Россия.

Государство предпринимает решительные шаги по усилению своего влияния в сфере электронных медиа. Указом Президента РФ от 8 мая 1998 года создается государственный производственно-технологический комплекс ВГТРК (Всероссийская государственная телерадиокомпания). В него вошли: телеканалы «Россия», «Культура», радиостанции «Маяк», «Радио России», «Орфей», РИА «Новости», 86 региональных телекомпаний, а также технические центры, осуществляющие производство, распространение и трансляцию передач. Некоторое время спустя в состав холдинга влилось и радио «Ностальжи», а затем и телеканал «Спорт».

Финансовый кризис августа 1998 года нанес весьма ощутимый удар по всему отечественному телевидению. В связи с обострением политической и экономической ситуации в стране существенно изменился и контент телевещания, который оказался сосредоточенным на перипетиях борьбы за стабилизацию обстановки в стране.

Обрушившийся рынок рекламы привел к сокращению финансовых потоков, направляемых в СМИ, что повлекло за собою явное ухудшение их экономического состояния. По федеральным и региональным телеканалам прокатилась волна увольнений и сокращений штатов; были понижены зарплаты сотрудникам. На пороге кризиса оказалось и производство эфирного продукта, так как продюсеры не могли найти денег для запуска новых и продолжения действующих телепроектов. Последнее обстоятельство привело к резкому увеличению повторов в эфирной практике. Топ-менеджеры каналов и компаний стали усиленно корректировать и сложившиеся сетки вещания. Кризис, отразившийся в массовом сознании, отразился и в перераспределении аудиторного интереса. По вполне понятным социально-психологическим причинам упал интерес к развлекательным программам и сериалам. В то же время сильно вырос рейтинг новостных программ двух государственных каналов – ОРТ и РТР.

Уроки кризиса 1998 года впервые наглядно продемонстрировали то обстоятельство, что российская медиасфера уже на тот момент оказалась значительно интегрированной в экономику страны. Как отмечал в тот период медиакритик, «телевидение, как и все другие СМИ, - часть российского общества. И очевидно, что судьба первого неразрывно связана с судьбой второго»¹⁷. Ситуация в телевещании во второй половине 1998 года казалась кризисной. Большинство экспертов не видело четких перспектив выхода из нее. Однако позитивным моментом на том этапе новейшей истории отечественного телевидения стало осознание двух базисных моментов в функционировании самого популярного СМИ. Первый из них был сформулирован следующим образом: «Есть разные телевидения: одно – неброское не гонящееся за рейтингами государственное ТВ, где больше внимания уделяется культуре, просвещению, воспитанию, неангажированной и нескандальной информации и публицистике. Другое – «веселое и находчивое», гиперэмоциональное, построенное исключительно на рекламной подпитке – сдвинуто в сторону развлекательности и сенсационности»¹⁸. Парадокс дальнейшего развития отечественного телевидения состоит в том, что «государственное ТВ» в последующие годы как раз и трансформировалось в альтернативный тип СМИ, «веселое и находчивое», ориентированное на рейтинговые показатели и возможности широкого привлечения финансовых средств за счет рекламы.

Вторым, не менее важным, тезисом, осознанным в посткризисный период стало утверждение о том, что «законодательство в сфере СМИ и рекламы не соответствует ожиданиям и реакциям населения России. По мнению целого ряда юристов, телевидение нарушает права потребителя, навязывая то, что людям не нравится, раздражая население…Общество требует большого законодательного ужесточения по ряду позиций. Это:

• более жесткие ограничения по размещению рекламы;

• ограничения агрессии, насилия на экране;

• ограничение эротических элементов, нарушающих нормы морали…;

• ограничение трансляции ненормативного поведения, речи»¹⁹.

Нельзя сказать, что подобные претензии к телевещателям не имели законотворческих последствий в последующие годы. Ряд поправок к существующим законам, касающихся деятельности о СМИ, а также закон о рекламе, были приняты Государственной Думой. Однако подобные ограничения либо позже дезавуировались под различными предлогами (сюжет с пивными роликами), либо не доводились до уровня практической реализации, оставаясь лишь сдерживающим морально-этическим фактором.

Организационным уроком кризиса стало продолжение реформы системы управления всей медиаотраслью. Это произошло в июле 1999 года, когда была упразднена ФСТР. Ее функции были переданы вновь образованному Министерству по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций²⁰. Его возглавил медиамагнат Михаил Лесин, владелец агентства «Видео Интернешнл», который так и не отказался возможностью руководить своей коммерческой структурой, будучи федеральным чиновником самого высокого ранга. Это является еще одним очевидным доказательством сращивания интересов государства и медиабизнеса, что станет особенно характерно для новейшего этапа в истории отечественного телевидения.

Период третий (с 2000 года по настоящее время)

Объективные предпосылки для выделения начала данного этапа связаны со сменой персональной власти в стране. Уход в отставку Бориса Ельцина и возникновение Владимира Путина как его преемника, затем победа последнего на досрочных президентских выборах, а впоследствие и переизбрание его на второй срок – эти глобальные политические события в новейшей истории России не могли не сказаться на медиасфере. Особенно в той ее части, где происходило регулирование отношений между данным частным сектором народного хозяйства и государственными структурами.

К началу этого периода в истории отечественного телевещания практически было завершено формирование государственно-монополистической системы функционироования медиаотрасли. С той лишь разницей, что, по сути, на первое место выходил все-таки частный сектор, как по объему вещания, так и по его содержательности. Мы рассмотрим данную ситуацию в последующих параграфах нашего исследования. Однако с точки зрения популярности государственные медиаструктуры не собирались сдавать свои позиции. Впервые в новейшей истории медиарынка именно на данном этапе его развития начинается откровенная борьба за показатели популярности, которые оформились в философию рейтинга. ОРТ эту борьбу выигрывало и в начале 2000 года, однако пять лет спустя государственный телеканал «Россия» оказывает достойное сопротивление, а в ряде регионов (Москва) временами выигрывает у конкурентов первую позицию²¹.

Отрицательным контекстом для подобной борьбы являлись политические амбиции двух крупнейших медиамагнатов – Бориса Березовского и Владимира Гусинского. В результате умелых комбинированных воздействий экономического и организационно-административного порядка государство сумело лишить обоих экс-олигархов доступа к рычагам информационного воздействия на общественное мнение²².

Дискуссии об угрозе свободе слова в России, инспирируемые экс-медиамагнатами и получившие широкое хождение в отечественных и западных масс-медиа, были не более чем политической демагогией. Ибо по всем объективным показателям ситуация на медиарынке настоятельно диктовала решение кардинального вопроса о собственниках действующих СМИ, в том числе и электронных. Замена же экономической аргументации политической была всего лишь способом борьбы ЗА СОБСТВЕННОСТЬ, и ничем иным. Те же субъекты вещания, которые предпочли бизнес политике, нынче вполне удачливы и успешны. Примером тому может служить компания СТС, развивающая как мощная и влиятельная телесеть. С учетом амбиций генерального директора СТС Александра Роднянского²³ можно ожидать дальнейшего усиления ее влияния на структуру всего медиарынка электронных СМИ в целом.

Объективные сложности данного этапа развития отечественного телевидения были вызваны как эксцессами политического порядка (трагедия АПЛ «Курск», захват заложников «Норд-Оста», серия терактов и трагедия в Беслане), так и несовершенством действующего законодательства о СМИ, где практически отсутствует понятие права собственности на издание, телеканал или радиостанцию. Характерно в этом смысле консолидированное мнение профессионального сообщества практиков СМИ, сформулированное в виде документа «Предложения Союза журналистов России по развитию законодательства о средствах массовой информации на 2004-2007 годы»²⁴.

В контексте темы нашего исследования нас особо интересует третий раздел данного документа, озаглавленный «Развитие законодательства об основах экономических отношений в сфере массовой информации». Авторы «Предложений…» констатируют те ключевые проблемы, которые сегодня наличествуют в медиасфере в связи с несоответствием реалий функционирования СМИ как бизнес-структур и юридической базой для их нормального создания и деятельности. Они указывают: «Необходимо дополнить действующее законодательство о СМИ федеральными законами, отражающими специфику экономических отношений в сфере массовой информации (выделено мною – Д.Х.). Такие законодательные акты призваны создать правовую базу для решения следующих задач:

• развитие информационного плюрализма в обществе;

• обеспечение прозрачности отношений собственности в сфере массовой информации;

• предотвращение монополизации рынка СМИ, в том числе путем противодействия демпинговой политике;

• укрепление редакционной самостоятельности;

• совершенствование механизмов экономической поддержки СМИ и книгоиздания;

• уточнение правого статуса СМИ как объекта гражданских прав”²⁵.

Как отрицательный фактор нынешнего этапа развития медиарынка следует признать закрытие ряда крупных вещающих структур, а также перманентную кадровую нестабильность в НТВ²⁶.

Нынешний этап истории отечественного телевидения характеризуется еще и очевидной вещательной специализацией телеканалов, настойчиво ищущих собственные целевые аудитории. И если руководство Первого канала, и канала «Россия»²⁷ позиционируют их как общественно-политических телевещателей, то топ-менеджеры СТС и ТНТ в своей вещательной политике ориентируются на развлекательность²⁸. А появление на IV всероссийской «кнопке» государственного канала «Спорт» как дочерней структуры ВГТРК еще больше обострило борьбу государственного и частного сектора медиарынка за потенциальную зрительскую аудиторию. Своеобразный шаг предприняла и телекомпания СТС, учредившая новый канал «Домашний»²⁹.

Если попытаться каким-то образом спрогнозировать эту тенденцию в сфере электронного вещания, то можно говорить о ее непременном усилении. Весь предыдущий опыт становления и развития современного телевещания в России говорит о том, что его субъекты – кто раньше, а кто позже – осознали, что телевидение сегодня есть многофункциональный бизнес с инвестиционными перспективами, технологическими прорывами и неплохими экономическими выгодами. Как пишет зарубежный исследователь, «самая очевидная экономическая роль СМИ – это то, что они являются сектором экономики. Медиакомпании нанимают людей на работу. Они покупают и продают товары и услуги. Они даже платят налоги»³⁰.

Особенность же нынешнего состояния медиасферы заключается в том, что все эти качества телевидения как вида бизнеса весьма затруднительно трансформировать в политические преференции для собственников компаний и каналов. Данное обстоятельство, очевидно, является стабилизирующим фактором в деятельности всех электронных медиа, позволяющим сосредоточится на решении конкретных креативных творческих задач и планировании бизнес-стратегии телеканала или радиостанции.

Преимущества подобного состояния медиаотрасли по сравнению с недавним историческим опытом постсоветского электронного вещания очевидны.

Важным шагом в создании действующей системы государственного регулирования медиаотрасли стала реформа Правительства Российской Федерации, выдвинутая Владимиром Путиным накануне выборов Президента РФ в марте 2004 года. Напомним, что была предложена, а затем и утверждена трехуровневая система федеральных органов исполнительной власти: министерство – федеральные агентства – федеральные службы.

В результате перестройки системы госуправления резко сократилось число министерств. Их либо ликвидировали, либо соединили с родственными по виду деятельности управленченскими структурами. Министерство по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, которое возглавлял до февраля 2004 года Михаил Лесин, перестало существовать в соответствии с Указом Президента РФ³¹. Его управленческие функции были переданы вновь созданному объединенному министерству культуры и массовых коммуникаций. Его возглавил А.С. Соколов, экс-ректор Московской Консерватории. Вопросы же развития и поддержки медиаотрасли были переданы в ведение вновь учрежденного Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. Его руководителем был назначен М.В. Сеславинский, который в прежнем министерстве работал на должности первого заместителя Михаила Лесина.

Административная реформа 2004 года коснулась и такой важной сферы государственного управления медиаотраслью как лицензирование деятельностей вещателей. Это – сфера ответственности Федеральной конкурсной комиссии (здесь и далее – ФКК), которая занималась и занимается распределением частот электронного вещания, как для федеральных, так и для региональных теле- и радиокомпаний. Организационной стороной подготовки конкурсов занимается Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия (Росохранкультура)³². Данная служба формально подчиняется федеральному агентству, возглавляемому М.В. Сеславинским, и является органом государственного управления медиаотраслью именно в части лицензирования содержательных и технологических аспектов предполагаемого функционирования субъектов вещания.

На практике обсуждению и тестированию профессиональными членами ФКК подвергается преимущественно технологические и организационно-финансовые аспекты будущей деятельности субъектов электронного вещания. Концепт предлагаемого эфирного контента, по свидетельству экспертов, конечно, принимается во внимание при ситуации выдачи лицензии на вещание. Однако впоследствие он явно не контролируется той же ФКК, провоцируя вещателей на достаточно вольное обращение с просветительской и воспитательной функциями СМИ и игнорированием их социальной миссии.

Необходимость более четкого контроля за соблюдением законодательства о СМИ вызвала и последующие реформирующие действия исполнительной власти в управлении данной сферой деятельности. Так 12 марта 2007 года вступил в силу указ Президента РФ о преобразовании двух федеральных служб – Росохранкульта³³ и Росвязьнадзора³⁴ – в одну. Новая структура получила наименование – Федеральная служба по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охране культурного наследия. Эксперты по-разному оценивают данный шаг властей. Однако все они сходятся во мнении, что данная структура замкнет на себя регулирование сразу нескольких рынков, включая информационный.

Передел складывавшегося рынка электронных медиа на федеральном уровне в описываемый нами период развития системы отечественного телевещания охарактеризовался рядом бизнес-операций, которые изменили структуру отечественного телерынка. Так акционеры компании СТС в сентябре 2004 года приобрели московский канал М1, образовав таким образом вещательный холдинг «СТС-медиа». Ее нынешними владельцами являются: шведская компания «ModernTimeswGroupAB»(75 процентов) и «Альфа-групп», владеющая 25 процентами акций холдинга.

В июле 2005 года состоялась очередная бизнес-сделка в сфере электронного медиабизнеса на федеральном уровне. Она произошла между прежними владельцами телекомпании ООО «Медиахолдинг RenTV»³⁵ – «РАО ЕЭС» (70 процентов акций), а также Ирэны и Дмитрия Лесневских (30 процентов акций). В такой же пропорции эти акции приобрели соответственно: компания «Северстальгрупп» и телекомпания RTL (ФРГ). В сентябре 2005 года акционеры проданной телекомпании заявили, что 35 процентов ее акций, которыми владеет «Северстальгрупп», покупает нефтяная компания «Сургутнефтегаз». Чуть позже сделка состоялась.

Очевидным доказательством динамичности развития рынка отечественных СМИ являются перманентно происходящие ситуации смены собственников медиа как на федеральном, так и на региональном уровне. Последний вариант мы более подробно рассмотрим во второй главе настоящего исследования. Пока же констатируем наиболее крупные сделки последнего времени в медийной сфере: приобретение Алишером Усмановым издательского дома «Коммерсантъ», покупка компанией «Проф-медиа» телеканалов ТВ-3 и «MTV-Poccия», приобретение Константином Рекемчуковым «Независимой газеты», создание Балтийской медиа-группы Олегом Рудновым и назначение его председателем Совета директоров «Комсомольской правды».