cектор систематики и географии растений

альпинарий
участок систематики растений
участок полезных растений
питомник

заведующий сектором систематики и географии растений Михаил Георгиевич Пименов

Современный сектор систематики и географии растений (рук. - главный науч. сотр. проф. М. Г. Пименов) (до 1987 г. официально - 'отдел травянистых растений', неофициально - 'отдел флоры') территории Ботанического Сада МГУ на Воробьевых Горах сложился из нескольких отдельных участков, заложенных при строительстве (1949-1951) новой территории - альпинария, участка систематики, участка полезных растений, экспозиции зональных типов степей европейской части СССР (она, в связи с выпадением многих степных растений, в начале 1980-х годов была перестроена под участок перспективных форм облепихи).

До 1972 г. отделом руководил д.б.н. А.К. Скворцов, который был принят в Сад одним из первых его сотрудников. Особый интерес вызывают его воспоминания о начальном периоде строительства нового Сада:

'Я начал работать в новом ботсаду Университета, когда еще его в натуре не было - в январе 1952 г. Еще только завершалось строительство главного здания Университета, а место, где быть Cаду, представляло полный хаос.

В то время директором Сада (и старого и нового) была Н.А. Базилевская; еще трое-четверо сотрудников были приняты на работу именно для строительства нового Сада. В первую зиму мое рабочее место было в здании старого Сада на 1-й Мещанской, а в летний период - уже в бараке на месте строительства нового Сада. Мне было поручено устройство участка систематики - небольшого (менее 1 га), но весьма ответственного. Надо было пересмотреть и конкретизировать уже существовавший проект участка, выбрать систему расположения и конкретный состав видов, приготовить живой посадочный материал и, наконец, засадить участок.

Период строительства был очень трудным и напряженным, вызывавшим изрядную нервотрепку. Основных причин трудностей и осложнений было две. Во-первых, Сад не был изначально запроектирован на территории Университета, для Сада предлагалось где-то поблизости другое место и другие сроки постройки. Но Н.А. Базилевская решительно взяла курс на то, чтобы Сад был "здесь и сейчас". Понятно, не без трудностей, но все-таки был бы. А "другое место" и особенно "другие сроки": понятно, что это могло означать. И вот новый Сад существует, и существует "здесь". Это, я полагаю, несомненная заслуга Н.А. Базилевской. Но это и влекло за собой необходимость вогнать планировку Сада в уже утвержденную планировку всего университетского комплекса.

Разметка партерного розария на оси Главного здания МГУ. Автор планировки - Л.В. Руднев, архитектор всего нового комплекса МГУ. Фото 1951 г.

Все дороги были сделаны широкими и прямыми, пересекающимися под прямыми углами. По поперечной оси Главного здания планом был предусмотрен партер - здесь сделали розарий. Дендрарий отодвинули к стороне. На территории Сада по генеральному плану было предусмотрено только одно капитальное здание - туалет для посетителей. Все остальное - бараки и маленькие "финские домики" строителей - подлежало сносу. Ни о каком строительстве каких-либо лабораторных зданий, оранжерей или хотя бы теплиц не могло быть и речи.

Второй источник трудностей и осложнений - взаимоотношения со строителями. Все работы, включая и посадку растений, должны были сделать строители Университета. Но, особенно если дело шло об участке с травянистыми растениями, не столь трудна была задача посадки растений, как подготовка для них места: достаточно выровненной, с обеспечением поверхностного стока и дренажа, приемлемой почвы или хотя бы насыпного грунта, приведенного в состояние пригодности для посадки растений, и, наконец, наличие поливочного водопровода. И вот тут начались трудности. Строители должны были сдать нам участок "под ключ", как готовый на 100 процентов. Вместе с тем, даже человек со стороны мог увидеть, что почва далека от пригодности. Как можно сажать растения в чистую, материковую глину? Или строительные отходы? Но если не соглашаться со строителями, что участок готов и мы его принимаем уже на себя - то они просто уйдут туда, где хозяева сговорчивее. И тогда - ищи-свищи. А доделки еще больше пришлись бы на собственные силы.

Вид на Ботанический сад с Главного здания МГУ. На среднем плане - недавно законченный альпинарий, занимающий целый квартал сада. Фото 1958 г.

В память врезался особенно случай, когда на субботник пришла ко мне на участок группа студентов-китайцев (тогда их было в Университете много). Я их заставил переносить на носилках или перевозить на тачках мокрую глину с одной стороны участка на другую, именно для надлежащего микроуклона поверхности. А день еще задался дождливый:

В моем распоряжении были 2-3-4 рабочих, это были женщины из деревень, хорошо знакомые с садовыми работами. С ними трудностей почти не было. Поскольку маленький питомник Сада был почти весь занят древесными породами, сеять приходилось в основном в междурядьях молодой, только что посаженной защитной полосы вдоль Мичуринского проспекта. Кроме как из посевов (а семена главным образом получались по обмену с другими садами, особенно заграничными), материал для посадки на участок систематики набирался еще отовсюду, откуда удавалось его получить. Из природы Подмосковья, из старого Сада на 1-й Мещанской, из Главного ботсада в Останкине, а затем и из собственных дальних поездок и экспедиций.

Первый раз я выехал в 1953 г. за материалом в Алма-Ату, где собирал живые многолетники в предгорьях под Алма-Атой и затем в долине реки Или (где теперь устроено водохранилище). В 1954 г. с Т.Т. Трофимовым и лаборантом В. Барановым мы ездили в Киргизию и на Памир. В 1955 г. с Т.Т. Трофимовым и Ф.Ф. Рылиным - на Дальний Восток. Это поездка была особенно длительной (более двух месяцев) и продуктивной. В 1956 г. - снова в Среднюю Азию с Ф.Ф. Рылиным и Н.А. Переходкиной. В 1957-60 гг. обстоятельства не способствовали дальним отъездам, но в пределах "Средней России" и отчасти Нижнего Поволжья я все-таки кое-куда ездил. Нижняя Волга меня особенно привлекала.

Комплектовать участок систематики было интересно и поучительно. Некоторый итоговый обзор всех лет работы на участке сада университета я опубликовал уже после того, как оставил этот сад, в 1973 г. Но на участке систематики я развел и некоторые растения уже не для демонстрации посетителям, а, так сказать, для души.

Уже с самого начала, приступив к конкретизации содержания участка, я понял, что тысячи видов совершенно не нужно для основной цели участка. Мне удалось убедить Н.А.Базилевскую, что 2/3 участка вполне достаточно для демонстрационных целей, а 1/3 оставить для нарезания делянок для других целей.

П.А.Смирнов, у которого я когда-то в 40-х годах проходил практику по некоторым группам злаков, заразил меня интересом к роду Festuca. И вот у меня на участке появилась коллекция узколистных овсяниц, в основном там была F. rubra s.l.; около 20 образцов ее происходило из разных концов страны и из разных условий. И буквально все оказались различными. Тут были и мощные 'виды' F. arenaria и F. cretacea, и лесные формы, напоминающие западную F. heterophylla, и с опушенными и с голыми колосками и т. д. Особенно выделялся своей миниатюрностью образец с беломорских скал, переданный мне В.И. Соболевским.

Уже этот небольшой набор образцов показал, что дробление Festuca rubra на виды не оправдано; дробить можно без конца. А вид F. rubra имеет широкие границы, его полиморфизм надо изучать уже в другом плане. Все-таки 2 статейки об овсяницах я опубликовал (1960).

Еще 'для души' у меня на участке жили жимолости. Еще в 1950-51 гг. в заповеднике 'Денежкин Камень' на Северном Урале я обнаружил, что ягоды Lonicera coerulea бывают не только горькими; но вкусу присущ широкий диапазон от 'горьких, как хина' - до почти сладких. При посещении долины р. Или в 1953 г. я познакомился с Lonicera iliensis. В популяции L. iliensis большинство кустов имело ягоды вообще без горечи. Еще куст с ягодами без горечи я встретил, когда был с Т.Т.Трофимовым в 1954 г. на Памире на р. Гунт. Все эти образцы появились в ботаническом саду. Ну как тут не начать работу с жимолостью! Потом я перенес эту работу в ГБС.

И, наконец, ивы. Сперва меня привлекала их легкая скрещиваемость; казалось интересным получить фертильный амфидиплоид. Но после дополнительного ознакомления более интересной показалась их систематика. Было ясно, что без живой коллекции работа будет хромать. И я стал отовсюду добывать черенки. Первую партию культурных ив я получил из Лесостепной станции. Затем привозил из всех поездок, особенно с Дальнего Востока и из Средней Азии. коллекция существовала до моей докторской защиты в 1966 г.; после ее стали постепенно заменять другими посадками.

И еще 'для души' в 1957 г. появились абрикосы из семян, собранным мной в 1956 г. в окрестностях Пржевальска в Киргизии. В 1963 г. сеянцы заплодоносили. Плоды оказались вполне съедобными, а косточки всхожими. Конечно, появилась новая любовь. Она перешла со мной в 1972 г. в ГБС.

Алексей Константинович Скворцов и Михаил Георгиевич Пименов

И еще несколько слов о моих сотрудниках. К сожалению, точных дат из службы я не помню. в той или иной степени всем им приходилось делать и чисто техническую работу по саду и по лаборатории. Я называю только работы, интересные с научной точки зрения.

И.К.Артамонова - выпускница МГУ. Работала года три. Заинтересовалась родом Festuca. Но дальше морфологии кавказской высокогорной Festuca дело не пошло.

С.М.Разумовский, тоже выпускник МГУ. Работал года два. Раза два-три мы были с ним на экскурсиях по Московской области. Но его интересы были его собственными.

М.Д.Голышева - тоже выпускница МГУ. Работала довольно долго. Сделала основную анатомическую часть работы по листу ив. На эту тему защитила кандидатскую диссертацию.

Русанович И.И., тоже выпускница МГУ. Помогала мне иллюстрировать работы, особенно по березам. По березам же защитила кандидатскую диссертацию. Перешла в 1972 г. со мной в ГБС.

Ретина Т.А. Изучала цитоэмбриологию жимолостей. Защитила кандидатскую диссертацию уже в 70-х годах.

Белянина Н.Б. Работала со мной в МГУ недолго, в 1972 г. перешла со мной в ГБС, где доработала до 2006 г.

Рудакова (Шафоростова) А.И. работала со мной большую часть моих 20 лет. Одинаково помогала мне и на участке, и в лаборатории. Выпускница Ногинского техникума.

Алексеев Е.Б. Студент и аспирант МГУ. У меня делал дипломную работу по роду Festuca, а затем и диссертацию по этому роду, был на подходе к докторской, но нелепо погиб.

Рабочих я узнал бы в лицо, но фамилий и имен не помню. Помню только Марию Егоровну Воронину, которую называли 'голубчик'. Она была полуграмотная крестьянка, но язык ее был - заслушаешься; мы сравнивали ее с пушкинской Ариной Родионовной, только среди нас Пушкиных не было.'

В 1973 г. отдел принял Михаил Георгиевич Пименов. Ныне сектор, возглавляемый им, курируетет экспозиционные коллекции преимущественно многолетних травянистых растений, представленные на трех основных участках: альпинарии, систематики растений, полезных и лекарственных растений, а также научные коллекции, выращиваемые на питомниках, среди которых особое место занимает уникальная коллекция коллекция зонтичных - предмет специальных научных исследований сектора.

Альпинарий на завершающей стадии строительства в 1952 г.

Альпинарий Ботанического сада МГУ (куратор вед. науч. сотр. Клюйков Е.В.) - искусственное сооружение с рельефом, имитирующим горные системы. Его создали в начале 50-х годов, одновременно со строительством главного здания Университета. Как отмечают многие ландшафтные архитекторы, он может служить эталоном садово-паркового искусства. Авторы проекта - профессор Н. А. Базилевская и архитектор В. Н. Колпакова - отвели альпинарию одно из центральных мест в Саду, причем уже на плане были обозначены названия предусмотренных экспозиций: Западная Европа, Карпаты, Крым и Средиземноморье, Кавказ, Средняя Азия, Сибирь, Дальний Восток и Полярная. Общая площадь альпинария 1 га, из нее около половины занято горками. Для их строительства использовали гранитные глыбы, привезенные с Карельского перешейка. Горки, разделенные ложбинками, окружают и пересекают в разных направлениях плиточные дорожки.

куратор альпинария Евгений Васильевич Клюйков

В центре альпинария, в глубокой котловине, есть небольшое озеро. С западной стороны находится - скала с высшей точкой альпинария (6 м над уровнем воды в озере); здесь расположена смотровая площадка. Почти весь южный склон скалы густо покрыт стланиковой, прижатой, сильно разветвленной, темнозеленой формой казацкого можжевельника (Juniperus sabina). Этот вид широко распространен в природе и отличается большим разнообразием форм в культуре. На газоне отдельными группами растут деревья и кустарники, из них особо выделяются куртины ели Шренка (Picea schrenkiana), гибриды вишни войлочной с миндалем вязолистным (Cerasus tomentosa x Louiseania ulmifolia), скумпии (Cotynus coggygria), кизила (Cornus mas), секуринеги (Securinega suffruticosa). Вход в альпинарий украшают две композиции, созданные из контрастных по форме и окраске хвойных растений: туй (Thuja occidentalis f. aurea, columna), кипарисовиков (Chamaecyperus pisifera f. squarrosa, plumose, aurea) и можжевельников (Juniperus sabina), посаженных в начале 80-х годов.

Основные растения на участках, как и предусмотрено проектом, размещены по географическому принципу. Всего в альпинарии произрастает около 700 видов преимущественно травянистых многолетников.

В экспозиции гор Западной Европы и Карпат преобладают почвопокровные травы. Только здесь можно увидеть большие куртины ясколки (Cerastium tomentosa), гвоздики (Dianthus plumarius), резухи (Arabis aubrietioides), герани крупнокорневищной (Geranium macrorrhizum), пупочника (Omphalodes vernus), вереска (Erica carnea), вальдштайния (Waldsteinia geoides). Для устойчивого культивирования этих почвопокровных растений трубуется более внимательный уход, но,вместе с тем, создается имитация природной горной растительности, что украшает вход в альпинарий. Из древесных пород здесь можно видеть типичную для гор Европы зеленую ольху (ольховник, Alnus viridis), своеобразную, шаровидной формы, иву пурпурную (Salix purpurea f. compacta) и тисс ягодный (Taxus baccata), в условиях Москвы часто страдающий от солнечных ожогов.

Вход на альпинарий. На переднем плане экспозиция растений гор Западной Европы и Карпат. Фото 1980-х годов.

На Среднеазиатской экспозиции много луковичных и эфемероидных растений, цветущих весной или в первой половине лета - луки (Allium), тюльпаны (Tulipa), юноны (Juno), некоторые зонтичные и др. Пик цветения растений приходится на конец мая - начало июня: в это время зацветают луки, дикие пионы. Их оттеняют крупнотравные зонтичные.Из зонтичных более всего представлены виды рода ферула (Ferula). В природе, в Средней Азии и Казахстане, ферулы являются крупнейшим родом; они распространены от пустынь до высокогорий и порой являются доминантами растительности на обширных территориях. В альпинарии удается успешно выращивать около 10 видов, как моно- так и поликарпических. Лучше всего удается культивирование среднегорных видов, многие из которых отличаются ажурной декоративной листвой. В альпинарии хорошо возобновляется семенами монокарпическая F. kelleri. Из поликарпических видов крупными куртинами представлены F. ugamica и F.tenuisecta. Из луков интресен A.elatum с необычайно широкими для рода листовыми пластинками. В середине лета цветет лук пскемский (A.pskemense) с толстыми дудчатыми листьями. Этот вид ныне редко встречается в природе и занесен в 'Красную Книгу'. Долгое время на альпинарии росли и даже двали самосев клубневые ирисы - юноны (J. vicaria и J.warleyensis), но они, так же как многие виды эремурусов, выпали в бесснежную суровую зиму 2002 г. Из эремурусов наиболее стойками в условиях Воробьевых Гор оказались E.korshinskyi, E. regelii и E. altaicus. Здесь же растет редкий в культуре стройный можжевельник туркестанский (Juniperus turkestanica).

Альпинарий. Вход на экспозицию растений Кавказа.

На Кавказской горке богато представлены виды субальпийского высокотравья и некоторые интересные лесные виды. Особо следует отметить редкие, включенные в 'Красную Книгу' пионы - Млокосевича (Paeonia mlokosewitschii) и Виттмана (P. wittmanniana), тонколистный (P. tenuifolia), а также мак восточный (Papaver orientale), морозник кавказский (Helleborus caucasicus), дельфиниум извилистый (Delphinium flexuosum), волжанку двудомную (Aruncus dioicus), скополию карниолийскую (Scopolia carniolica), буквицу крупноцветковую (Betonica grandiflora), чемерицу Лобеля (Veratrum lobelianum), валерианы - чесночницелистную (Valeriana alliariifolia) и липолистную (V. tiliifolia). Эти кавказские валерианы, сильно отличающиеся по форме цельных листовых пластинок от лекарственной валерианы, в настоящее время активно размножаются самосевом в альпинарии, как и альцея морщинистая (Alcea rugosa). Горку венчает куртина миндаля грузинского (Amygdalus georgica), а у основания ее растут ель восточная (Picea orientalis), отличающаяся короткой хвоей, и пирамидальный можжевельник продолговатый (Juniperus oblonga). На экспозиции демонстрируются лекарственная диоскорея кавказская (Dioscorea caucasica), высокодекоратвные виды - клекачка перистая (Staphylea pinnata), скумпия (Cotinus coggygria) и цветущий осенью сиреневый кермек широколистный (Limonium platyphyllum) с ажурными соцветиями.

В Крымской и Средиземноморской части альпинария множество мелколуковичных и почвопокровных растений. Весной обильно цветут лук зебданский (Allium zebdanense), адонис весенний (Adonis vernalis), ясколка войлочная (Cerastium tomentosum), позже - удивительное лилейное - парадизея (в переводе с латыни - райское чудо) - Paradisea liliastrum из Испании. К осени эффектны синие шалфеи, сильно опушенный чистец византьийский (Stachys byzantina) и возвышающийся над ними акант мягкий (Acanthus mollis), редко культивируемый в нашем климате. Характерный для средиземноморской растительности Крыма можжевельник высокий (Juniperus excelsa) представлен в альпинарии крупными экземплярами (до 4 м выс.) с толстыми стволами. Из типичных для Южной Европы высоких кустарников декоративен бобовник золотистый ('золотой дождь') с желтыми висячими соцветиями, цветущий в середине лета.

Альпинарий. Экспозиция растений Дальнего Востока.

На горке, представляющей флору Сибири, успешно выращиваются многие типичные для региона виды растений - ель сибирская (Picea obovata), княжик сибирский (Atragene sibirica), лилия-саранка (Lilium martagon), купальница азиатская (Trollius asiaticus), бадан толстолистный (Bergenia crassifolia), чина Гмелина (Lathyrus gmelinii), бруннера сибирская (Brunnera sibirica), хохлатка благородная (Corydalis nobilis). Многие из них весьма декоративны. Ранней весной привлекает внимание сплошь покрытый пурпурно-сиреневыми цветками рододендрон даурский (Rhododendron dauricum), достигающий до 4 м в высоту.

В экспозиции флоры Дальнего Востока рядом с горкой высажены деревья и кустарники: тисс остроконечный (Taxus cuspidata), орех маньчжурский (Juglands mandshurica), бархат амурский (Phellodendron amurense), сосна кедровая корейская (Pinus koraiensis), барбарис амурский (Berberis amurense), элеутерококки (Eleutherococcus senticosus и E. sessiliflorus), бересклеты - священный (Euonymus sacrosancta) и большекрылый (E. macroptera). К числу замечательных растений, длительное время культивируемых на данной экспозиции, можно отнести подбел наибольший (Petasites amplus) и микробиоту (Microbiota decussata). Микробиота - эндемичный для юга Российского Дальнего Востока монотипный род хвойных, открытый В.Л.Комаровым. Постоянно привлекают внимание и другие растения: клены - маньчжурский (Acer mandshuricum), ложнозибольдов (A. pseudosieboldianum), дланевидный (A. palmatum), мелкоплодник ольхолистный (Micromeles alnifolia), ампелопсис аконитолистный (Ampelopsis aconitifolia), багряник японский (Cercidiphyllum japonicum). Под пологом деревьев и кустарников разрослись травянистые тенелюбы, а на склонах - различные виды высокотравья, характерные для этого региона. Совершенно необычно здесь выглядит северный бамбук - саза курильская (Sasa kurilensis). Глубокой осенью эту эспозицию украшет высокая астра татарская (Aster tataricus), до 2 м высотой, зацветающая в наших условиях одновременно с выпадением первого снега.

На одной из горок альпинария в первые годы его истории экспонировали полярно-альпийские растения. В дальнейшем выявились большие трудности, связанные с выращиванием этих выходцев из высоких арктических широт. Постепенно их количество сократилось до минимума. Стала ясна бесперспективность сохранения этой экспозиции в прежнем виде. Вместо нее была создана коллекция американских растений. Здесь можно увидеть некоторые типичные виды Северной Америки. Большей частью это мощные многолетники - ажурная гилления трехлистная (Gillenia trifoliata), гортензия пепельная (Hydrangea cinerea), зигаденус (Zygadenus nuttallii), камассии, различные солидаго, традесканция виргинская (Tradescantia virginiana), магония падуболистная (Mahonia aquifolia), посконники (Eupatorium aromaticum и E. purpureum), эффектные, поздно цветущие хелона Лайона (Chelone layonii) и цимицифуги (Cim