Формирование команды разработчиков заданий для Единого госэкзамена выдержано в лучших традициях ?мадридского двора?. Как пел в свое время Андрей Макаревич ?лица стерты, краски тусклы?. Но, видимо желая идти в ногу со временем, руководители ЕГЭ активно заигрывают с общественностью, предлагая пройти всем желающим конкурс на получения права являться авторами заданий ?единого?. При всех необходимых демократических атрибутах (об условиях открытого конкурса сообщается заранее в Интернете, все необходимые бланки для заполнения участниками находятся в свободном доступе и проч.) процедура отбора претендентов напоминает игру в ?кошки-мышки?. Требования к участникам конкурса как будто нарочно смоделированы таким образом, чтобы вызвать либо удивление, либо раздражение у любого уважающего себя образовательного учреждения.

?Пропасть? для абитуриента

Не секрет ? Единый госэкзамен, хоть и имеет до сих пор статус эксперимента, для выпускников школ из 65 регионов России является реальным вступительным испытанием в этом году. Масштабность его внедрения автоматиче-ски сменила тон высказываний против ЕГЭ с резко отрицательного на умеренно либеральный. Противники уже не демонизируют ЕГЭ (во всяком случае публично), а пытаются вникнуть в его суть, разобрать ?по косточкам?, чтобы через нюансы доказать его недееспособность. В свою очередь и сторонники нововведения не стесняются высказывать претензии к ЕГЭ в том виде, в котором он функционирует сегодня, желая сподвигнуть разработчиков ?единого? на активную работу над ошибками. А их на сегодняшний день предостаточно.

Основных направлений критики скрупулезной два. Первое - организация проведения экзамена. Второе - качество заданий ЕГЭ, так называемых Контрольно-измерительных материалов (КИМ). И если в первом случае министерские чиновники могут привычно посетовать на ?обыкновенную? безалаберность ?на местах? и технические накладки, то дискуссия вокруг КИМов им такой возможности не дает. Конкурс на разработку заданий для ЕГЭ устраивает непосредственно министерство через специально сформированные для этой задачи структуры. Между тем, критика пригодности КИМов как инструмента конкурсного отбора студентов неуклонно растет.

В свое время экс-министр образования Владимир Филиппов в интервью ?Известиям?, следующим образом охарактеризовал задания к ЕГЭ, разбитые на три группы по уровню сложности: ?В материалах ЕГЭ по любому предмету только часть ?А? - тестовая. Часть ?В? и часть ?С?, без решения которых нельзя получить четверку или пятерку, - это обычные экзаменационные задачи, которые, кстати, очень сложные и не всякие кандидаты и доктора наук могут набрать сто баллов из ста?. Непонятно, что хотел подчеркнуть министр, гово-ря о прямом несоответствии КИМов и возможностей экзаменуемых. Уровень школьного отличника должен соответствовать уровню профессионала с ученой степенью и даже превосходить его? О какой тогда объективности по отношению к абитуриентам может идти речь? Или это завуалированный приказ к действию разработчикам КИМ? Но в том же интервью Владимир Филиппов немного прояснил ситуацию, отвечая на вопрос о проходном балле в вузах для ЕГЭ-абитуриентов: ?Система ЕГЭ (многобалльная, по стобалльной шкале) дает большие возможности дифференцировать выпускников и абитуриентов, поскольку, например, оценка пятерка - это свыше 71 балла, то и 85 баллов, и 95 баллов - это все пятерки, но они разные пятерки. И, наконец, мы имеем количественный механизм оценки того, что раньше всеми понималось: две пятерки в двух разных аттестатах - это, вообще говоря, две разные пятерки?.

У непосвященного может сложиться впечатление, что уровень сложности КИМов настолько высок, что попытка сдать его на положительную оценку автоматически превращается в пытку. Действительно, Владимир Михайлович не сильно лукавил, говоря о заданиях группы ?В? и ?С? - их решение в большинстве случаев требует дополнительной подготовки. Совершенно иная ситуация с группой ?А?. ?Расшифровку? ей дал один из убежденных сторонников ЕГЭ ректор Высшей Школы Экономики Ярослав Кузьминов. Причем комментарий его был крайне нелестным: ?Я был одним из тех, кто предложил ЕГЭ, и с самого начала его реализации достаточно резко выступал против формы, в которой он проводится. Я считаю, что первая часть (когда нужно угадать правильный ответ из нескольких предложенных) дискредитирует национальную систему образования. Высшая школа экономики проводит абсолютный аналог ЕГЭ (с нас его и "слупили"). Так вот, у нас нет первой части. У нас в стране есть национальная традиция достаточно сложных заданий. Зачем скатываться на совершенно идиотский уровень! Я не говорю уже об истории и литературе. Ну не может быть части "А" на истории и литературе. Допустим, человек даты выучил, но дальше он ничего не понимает!?. Высказывание может показаться излишне эмоциональным, но по сути оно отражает действи-тельность. Уровень заданий группы ?А? не выдерживает критики. Был свидетелем, как бывший преподаватель по математике, не занимающийся учительством много лет, решил задачи из первой группы вопросов демонстрационного варианта ЕГЭ-2004 за шесть минут с двойной(!) перепроверкой. Акцентирую внимание на том факте, что преподавательской деятельностью человек не занимался много лет.

Налицо - пропасть между группами заданий ЕГЭ. Возникает резонный вопрос: для чего и кому эта пропасть нужна? Некоторые предположения на сей счет озвучивались в СМИ. Одно из самых распространенных ? прямая связь результатов ЕГЭ и попыткой введения ГИФО (государственных именных финансовых обязательств). По замыслу инициаторов ГИФО, государство будет оплачивать высшее образование только безоговорочных пятерочников, остальные должны доплачивать за пребывание в вузе из своего кармана. Размеры доплаты прямо пропорциональны количеству набранных баллов на Едином госэкзамене. Получается, что бюджет кровно заинтересован в невысоком проценте отличников. Правда, механизм ГИФО рискует так и остаться не доработанным до конца ? существует слишком много нюансов, которые не укладываются в рамки предлагаемой новой схемы финансирования обучения студентов. Да и к переходу на, по сути, платное образованиe в масштабе всей страны общественное мнение явно не готово.

Но если бы несовершенство КИМов ограничивалось только ?непропорциональностью? заданий из разных групп, пусть даже и продиктованной желанием руководителей ЕГЭ разгрузить госбюджет!.. При проверке профессором физфака МГУ заданий группы ?А? по физике демоверсии ЕГЭ-2004 выяснилась удивительная ?особенность?: на каждые пятнадцать вопросов приходится как минимум 2-3 грубейших несоответствия в условиях заданий! О некорректности (а, точнее, корявости) постановки экзаменационных вопросов, которая также имеет место, говорить не приходится. И такое положение вещей наблюдается не в гуманитарной дисциплине, а в технической, где точность формулировок должна быть отработана до мелочей! Неудивительно, что по итогам голосования на Портале Информационной поддержки ЕГЭ именно физика, наряду с математикой, были признаны самыми сложными предметами. О какой, простите, объективности и профпригодности ЕГЭ может идти речь, если некомпетентность разработчиков КИМов при ближайшем рассмотрении настолько очевидна?

Уверен, что о данной проблеме хорошо известно в Федеральном агентстве по надзору за образованием, возглавляемым бывшим первым заместителем Филиппова Виктором Болотовым. Именно эта вновь созданная правительственная структура отвечает сегодня за успех проведения и дальнейшее развитие ЕГЭ в России. Более того, рискну предположить, что работа по исправлению ситуации ведется. Иначе никакого смысла в продолжении и дальнейшей финансовой поддержке эксперимента быть не может.

Игры для конкурсантов

Руководителями ЕГЭ не раз декларировался принцип открытости участия в эксперименте для всех желающих. В том числе и для потенциальных составителей КИМов. В начале мая на упоминавшемся выше Портале ЕГЭ появилось объявление об условиях конкурса ?Контрольные измерительные материалы и тестовые задания для единого государственного экзамена?, для участия в котором приглашаются авторские коллективы составителей заданий для ?единого?. Существенное его отличие от предыдущих ? допуск к участию юридических лиц, т.е. образовательных учреждений. Ранее конкурсантами могли являться только составители заданий как физические лица. Организатором выступает Федеральный институт педагогических измерений, чья предусмотрительность достойна, на первый взгляд, уважения ? срок начала подачи заявок датируется аж 16 августом текущего года. Вниманию читателей предлагается огромный документ со всевозможными приложениями (около 120 страниц!), где подробно излагаются требования к участникам. После ознакомления с ними становится понятно сравнительно раннее анонсирование мероприятия. Организациям-участникам предлагается для начала подать обширную документацию о себе. Плюс ? готовые варианты КИМов и тестовых заданий. Плюс - в бумажном и электронном(!) виде. После этого жюри рассмотрит возможность допуска к конкурсу того или иного претендента.

Получается следующее. Участникам, предлагается проделать титаническую работу без всякой гарантии даже на попадание в число претендентов. Зачем автору тратить уйму сил и время впустую? То же можно сказать и про организацию, для которой в условиях рыночной экономики принцип ?время-деньги? особенно актуален. Автоматически встает проблема возможного плагиата. Достаточно лишь слегка модифицировать условие задания, и тогда автору доказать свой статус первоисточника практически невозможно. В данном контексте особенно настораживает желание устроителей мероприятия заполучить электронную версию работы.

Почему нельзя принимать заявки участников, и на основе них делать дальнейшие умозаключения? При условии, что в заявке достаточно было бы указать только примеры, а не весь комплекс заданий. Неужели чиновникам нужен только готовый полностью вариант КИМов и тестовых заданий для выявления достойных кандидатов в команду разработчиков материалов к ЕГЭ?

На такие условия можно согласиться только в одном случае ? если знаешь, что решение жюри будет в твою пользу. Для остальных ?смертных? остается право сотрясать воздух. Хотя гипотетические варианты поведения можно представить. Можно, например, понадеяться ?на авось? - ?а вдруг проскочу??. Или покорпеть над заданиями, дабы засветиться перед светлым оком министерских чиновников. Но подобные проявления менталитета чужды уважающим себя образовательным учреждениям, имеющих в штате профессионалов своего дела. А именно в них сегодня, судя по "качеству" уже имеющихся КИМов, должны быть кровно заинтересованы организаторы конкурса.

Неутешительный вывод напрашивается сам собой. Конкурс представляется не иначе, как публичный ?междусобойчик?. ?Неугодные? отсекаются уже на этапе подачи заявок. Переступившие же через профессиональную гордость (если, разумеется, она присутствует) авторы и организации, имеют мизерные шансы на попадание в число избранных, потому как роли уже распределены. Кто получит главную, мы узнаем в конце года. Но уже сейчас можно предположить, что кандидатура победителя ?широко известна в очень узких кругах?.

В Послании к Федеральному Собранию президент России, определяя задачи отечественного образования, призвал выработать абсолютно прозрачную и объективную систему оценки знаний при поступлении в вузы. И если ЕГЭ призван выступить в этой роли, то идеологию руководителям эксперимента надо менять. Потому как пока можно наблюдать лишь прозрачные намеки на мутную необъективность.

Никита Вятчанин