Мир (как часы). Здесь М. (по-англ. - world, по-франц. - monde, по-англ. и франц. - universe) - совокупность всех форм материи в земном и космическом пространстве, Вселенная (природный или физический М.), человек с его перцепциями, ментальностью, понятиями, идеальными системами разного уровня и характера, вроде естественных и искусственных языков, теорий, наук и научной картины мира (М. перцептуальный, информационный, логический), а также человеческое общество (М. человека с его духовной культурой), точнее, - все бихевиоральные системы, наделенные разумом (разумный М.). С системно - структурной, динамической и синергетической точек зрения М. - это совокупность саморганизующихся, саморазвивающихся (эволюционирующих) и рефлективных сетей и систем разного рода и уровня, а также хаоса, взаимопроникающих и взамодействующих друг с другом в пространстве и длении своего существования (времени). Модель ячеистой структуры Вселенной, известная в космологии и астрофизике, указывает на ее сетевой характер, поскольку узлы такой структуры относительно автономны и расположены регулярным образом. Часы как системы с рефлексией могут считаться всеобщим феноменом всего М. и его компонентов. Весь М. и сам суть часы и множество часов, которые функционируют благодаря действию и взаимодействию всех компонентов друг с другом. Поскольку время, как это признается в ноумено - феноменальной концепции, есть субъективное отражение изменений состояния и развития (эволюции) различных систем, включая ментальные и логические (то есть системы и др. из разных М.), то есть естественны вопросы об имманентности часов М. и каково соотношение времени и часов. С точки зрения определений М., которые приведены выше, часы - неотъемлемый атрибут М. и его компонентов (свойство "часовости"), как способность отражать дление существования одних компонентов М. и М. в целом в других компонентах и в М. в целом. При этом существует и самоотражение своего собственного дления существования. Необходимо заметить, что количественное и точное выражение дления (измерение времени) не является абсолютно необходимым: мы сами довольствуемся постоянно констатацией просто начала и конца дня, времени года, жизни, работы, учебы, восхода и захода светил и т.д. Существование связи часов и времени вообще представляется очевидным, когда мы говорим об обычных часах типа специальных устройств, придуманных человеком. Однако в аспекте указанного выше понимания часов вопрос не выглядит таким тривиальным: часы здесь выступают в роли существеннейшего компонента всей онтологии М.

Известный русский поэт Николай Гумилев в своей поэме "Огненный столп" (Канцона вторая) писал:

Маятник старательный и грубый,
Времени непризнанный жених,
Заговорщицам - секундам рубит
Головы хорошенькие их (Н.С.Гумилев, с.492).

Поэт здесь схватил существование проблемы, о которой говорилось выше. Часы - это непризнанный жених времени. Часы и время обручены друг с другом, и поэт это чувствует. Но они не в браке, они не обвенчаны, их узы не скреплены законом: жених - не муж, а ухажер, он лишь домогается невесты. По Гумилеву, это состояние навсегда, навечно, невеста остается невестой, они не придут к соитию, к органичному соединению. Но во всем ли прав Гумилев?

Заметим, что часы у Гумилева суть искусственный инструмент, созданный человеком ("маятник старательный и грубый"). Пока существует человек, будут существовать и часы, хотя, видимо, генетики скоро научаться вживлять нам естественные элементы, способные быть часами у нас в организме пожизненно. Но, если человек (люди) исчезнет, то тогда не станет и часов. А невеста - время будет жить и без жениха (найдет другого?). В целом же разговор у Гумилева идет о четырех сущностях: М., время, человек (наблюдатель) и часы.

Логически между ними возможно построить следующие шесть отношений: а) отношение М .и времени; б) отношение М. и человека; в) отношение М .и часов; г) отношение времени и человека; д) отношение времени и часов; е) отношение человека и часов. Здесь, однако, все эти отношения рассмотреть нельзя. Между тем, число сущностей и их отношений легко умножить. Так, вышеуказан-ные отношения можно расщепить на три типа: мерные (м), безмерные (бм), неопределенно - мерные (нм). М. можно дифференцировать на ряд, несколько М., как это было уже показано. М. в целом можно разделить по другому основанию на два мира: А) М. искусственный и В) М. естественный. Вопросы, которые можно решать в рамках подобных классификаций, слишком многочисленны и разнообразны, чтобы их все рассмотреть в рамках темы "М. как часы". Вместе с тем, приведенные классификации проясняют положение этой темы среди всех остальных проблем времени.

Между тем, мы знаем привычный образ часов лишь в контексте М.(А) и отношений типа (м), а время - в контексте М.(В) и отношений а, г, д, е. Обсуждаемая проблема - это в основном проблема е. Мы можем теперь оспорить точку зрения Гумилева, которая является стандартной точкой зрения европейски образованного человека, и противопоставить ей другую: часы имманентны всем изменяющемся М., среди которых М. логический наименее изменчив. В М. духовной культуры тоже есть очень устойчивые элементы разного рода.

Необходимо также напомнить, что мы можем оценивать изменения в объектах не прибегая к понятию времени и не используя часы типа искусственных специальных приборов, например, используя зависимость давления газа и объема его в известном законе Бойля - Мариотта. Практика измерения одних систем через другие без помощи искусственных часов широко применятся при датировке событий прошлого в геологии, палеонтологии, археологии и др. науках. Аналогичных примеров множество. Мерой изменения в таком случае всюду будет разность величин различных параметров состояния систем. Отстаиваемая здесь точка зрения состоит в том, что всякое изменение может служить мерой любого другого изменения, и значит, служить в роли "часов" (вспомним "непризнанного жениха" у Гумилева!). В роли "наблюдателя" и измерителя в М. выступает тогда любая система, способная взаимодействовать с какой-то другой системой в актуальном смысле. В этом контексте М. и выступает сам, как также и его подсистемы и сети, в роли часов. Учитывая реальную самоорганизацию и деструкцию мира, можно утверждать, что М. есть непрерывно самоорганизующееся и закономерно разрушающееся скопление часов.

Для понимания всего этого важен смысл измерения времени и смысл измерения вообще. Обычно сущность измерения понимается как познавательная, эпистемологическая, а ценность измерения видят в праксеологии (в полезности и эффективности для практики и теории). Методология измерения при этом "работает" на гносеологию, аксиологию и праксеологию. Онтологический смысл измерения при этом совсем не улавливается. Между тем, здесь вполне обоснованно можно видеть онтологическую сторону роли измерения: часы как инструмент оценки дления существования чего-то имманентен М. так же, как и измерение того, что мы называем "временем". Поясним, что фактически измерение - это всегда сопоставление одной системы с другой, это сопоставление их характеристик. В частном случае это делает наблюдатель - человек при помощи естественных или искусственных систем, включая себя самого. Но подобное этому сопоставление происходит в любых системах в ходе взаимодействия, иначе нельзя было бы представить себе всеобщность, например, избирательного взаимодействия, о чем сегодня известно немало. Случай, когда такое "сопоставление" имеет точную количественную меру, - это частный случай, и столь же частны случаи когда мера бесконечна, или когда она также равна бесконечно малой величине, и когда она неопределенна (в смысле известных парадоксов Зенона "куча" и "лысый"). Количественно точны и находятся всегда в отношении "сопоставления" заряд ядра атома и количество электронов в атоме вещества, цепочки атомов в молекулах, что выпукло видно в ДНК и РНК, энергия, скорости и ускорения макротел, радиусы орбит планет и действующие центростремительные силы в планетных системах, и т.д. Необходимо подчеркнуть, что подобные зависимости вовсе не продукты наших человеческих измерений, наоборот, эти зависимости, которые суть законы самой реальности. Мы их познаем в своем измерении этих соотношений и отношений вообще. Указанные (реальные) зависимости и взаимодействия - продукт и результат действия универсальных мировых констант и результат действия имманентного миру объективного непрерывного со - измерения характеристик бытия систем разного рода. Благодаря этому и на основе избирательности непрерывно происходит естественная подгонка характеристик производного происхождения - главных и неглавных параметров, их отбраковка, отбрасывание, подтягивание или выталкивание чужеродного и несопоставимого. При этом действуют разнообразные ограничения и запреты, такие как принцип Паули (известный в теории строения атома), фундаментальные законы сохранения (симметрии), законы химического сродства и т.п.

Системы, по своей природе "неточные", неопределенные, вероятностные и т.п. также непрерывно осуществляют свое "сопоставление друг с другом и с "точными" системами. При этом в науке, исследующей их, появляются тоже неопределенные, неточные и вероятностные зависимости, о которых сказано немало. "Часы" принадлежат этому М. точного и неточного, определенного и неопределенного, динамического и статистического. Подобное понимание сути таких "часов" заставляет признать наличие в М. двух классов "часов", равно необходимых М. и имманентных ему: часов точных и неточных. Речь идет не о тривиальных случаях, относящихся к миру "А", то есть к миру искусственного. В М. "В" неточные "часы" - это вовсе не плохие часы, напротив, они столь же необходимы, как и точные. Такие "часы" взаимно дополнительны. Это необходимые М. "инструменты" для подгонки его частей друг к другу и к целому М. в ходе его, М., самоорганизации и саморазвития. В противном случае ни самоорганизация, ни саморазвитие были бы невозможны. И, если (по Э.Маху) "все связано со всем", то также все есть мера (часы) всего.

Литература

Гумилев Н.С. Избранное. - М., 1989

Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка.- М., 1993. - С. 336

Разумовский О.С. Оптимология, ч.1. - Новосибирск, 1999. - С. 171 - 222; Он же. Мир как часы // Самоорганизация в природе, вып.2, т. 1. - Томск: Изд-во ТГУ, 1998. - С. 18 - 22.

О.С.Разумовский