 |
| Вернуться к оглавлению |
 Вернуться к предыдущей главе |
Перейти к следующей главе |
| ЧАСТЬ II. |
| ГЛАВА 2.7. АУЛ И ЛЕСНОЙ ПОЖАР |
|
Для возвращения с Дукки в аул новой дорогой в твории имелся ряд вариантов,
которые мы перечислим для будущих путешественников.
По дороге мы встретили трех туристов из Пятигорска. Это были рабочий, оргработник с револьвером на боку и жена последнего. За 60 рублей (баснословную для нас сумму) они доехали автомобилем до Зеленчукской. Сейчас, миновав Архыз, они заходили на Софью, но имея лишь десятиверстную карту, заблудились близ ее устья и далеко не прошли. Теперь они через Пхию хотят перевалить на Лабу и по Дамхурцу пройти на Псху и через озеро Рицу в Гагры. Я советовал им пройти лучше Санчарским перевалом. Нас поразило, что, хотя и без палатки, в их скудных вьюках было якобы, на 10 дней продовольствия. Еще больше нас поразило, однако, что в составе этого продовольствия, которого бы нам никак не хватило, были такие, бесполезные на наш взгляд, предметы роскоши, совершенно не стильные для Северо-Кавказских гор, как конфеты и... лимон. Несомненно это объяснялось присутствием женщины. Снабдив их всякими сведениями, мы пожелали им счастливого пути и пожалели их за отсутствие палатки. Это всего лишь вторая группа туристов встреченная нами за это лето в окрестностях Архыза. Первую группу мы ветретили во время "великого сидения в Архызе". Она состояла из обрусевшего англичанина А.Ф.Викстида, пришедшего в Архыз с проводником и с вьючной лошадью из Теберды по нашему прошлогоднему маршруту. В Архызе к нему присоединился один служащий из Ростова. Руководитель ботаников направил их для консультации маршрута ко мне и я также посоветовал выйти на Лабу, а далее Санчарской тропой в Сухум. Придя в аул и явившись в школу мы увидели, что наш угол в коридоре занят экспедицией из ин-та Прикладной Минералогии (в Москве) в составе трех студентов, под начальством Кубанова, племянника Мусы Татаркулова. Кубанов, тогда еще сам студент Горной Академии, первый карачаевец заканчивавший ВУЗ, держался поэтому с большим ампломбом. Они собирались за 3 месяца "изучить и открыть" полезные ископаемые по всему Карачаю, так что на весь район Архыза они потратили только 3 дня (!) и даже не видели половины всех уже известных месторождений. Упоминавшийся уже мной учитель местной начальной школы обладал большой склонностью к научным открытиям. Как краевед он мог принести немалую пользу, но свои находки трактовал своеобразно и не принимал других мнений. Так, найденный им кусок с кристаллами горного хрусталя он именовал вулканической бомбой, а найденный им в Маринском ущелье череп, бинтовавшийся в детстве, называл черепом человеко-обезьяны доисторического периода. Нас он встретил своей стереотипной фразой: "Как, вы еще не уехали" и, якобы думая, что мы уже уехали, отдал наш угол вместе с нашим имуществом студентам геологам. По счастью в аул вернулся секретарь сельсовета (русский) и устроил нас в избе-читальне. Закупив баранины и курдюк, мы отправились после этого в лес топить сало и жарить мясо впрок. Утром глава ботаников рассчитал своего "проводника" Хамида Тх, внешность которого отвечала его имени и который не смог провести их даже на Кизгыш- Баш. Сманивая к себе прежнего своего проводника, бравого Мусу Татаркулова, ботаники предложили нам взять Хамида к себе, но ни его, ни нас это не устраивало... Еще 28 июля, спускаясь от Аманауза, мы были встревожены запахом гари и красноватой мглой, заполнившей ущелье Псыша. Мы уж думали, что начался лесной пожар учиненный гигантскими дымовыми сигналами Абдулы, о которых я рассказывал. Вернувшись в аул мы узнали, что лес загорелся на Зеленчуке в 8 км от аула от костра оставленного сплавщиками. Начал выгорать вековой лес один из лучших на Кавказе. Теперь, 8 августа, вторично вернувшись в аул мы застали такую картину. Лес продолжал гореть, а из Микоян-Шахара в сельсовет неслись приказы принять экстренные меры. Сельсовет созывал неоднократно жителей на площадь, где они часами стояли, отставив ногу, как это я описывал, и галдели, а затем мирно расходились. Последняя очень суровая телеграмма прекратить пожар была доставлена из Зеленчукской в Архыз на волах за двое суток. Секретарь сельсовета в ответ отправил с верховым телеграмму: "Не тушат, спровоцированные кулачьем. Пришлите отряд в 100 человек или милицию". Основными причинами были, конечно, восточная лень и надежды на то, что пожар расширит пастбища. К 9 августа пожар подошел к аулу на 2 км, но архызцы ограничились тем, что прорыли небольшую канавку не остановившую пожар. Багровый дым стоял над аулом и все ущелья на 20-50 км кругом заполнила мгла. Ночью небо было все в красных отсветах. На 13-й день пожара из столицы автономной области прибыло несколько карачаевцев-милиционеров и очень величественных сотрудников орготдела с оружием, лесничие и сопровождающие их лица. За наряженными на тушение пожара жителями, приезжие власти стали ездить по домам и собирали их у сельсовета, но пока ездили за следующими, первые разъезжались. Только после того, как 2-3 дезертиров арестовали, удалось собрать и отправить на пожар человек 20. Арестованных саботажников решили в назидание отправить в тюрьму в Баталпашинск, но арестованные ехать туда отказались (!), чем дело с ними и кончилось, Что делали на пожаре два десятка мобилизованных джигитов я не знаю, но на другой день сильный дождь потушил пожар. Выгорело 800га прекрасного леса - национального богатства Карачая. Лесной пожар косвенно отразился и на нас, т.к нам явились власти и сказали: "изба-читальня свободить нада". Т.к. мои спутники нанимать частную избу не могли, то нам осталось выселиться в лес за рекой в свою палатку, благо дождь шел мелкий, под ногами было море земляники и нам предстоял последний кольцевой маршрут. Несмотря на дождь и полыхавшие кругом над вершинами грозы, учитель встретив нас уже на улице, опять спросил отчего же мы не уходим и на этот раз мы дерзнули спросить его самого о том же. Наш последний минимальный кольцевой маршрут, при хорошей погоде рассчитанный на 6 дней, состоял в том, чтобы опять по надоевшей Архызской дороге и по Речепсте через перевал Чилик выйти на северный склон Абиширы- Ахубы. Пересекая ее ущелья, мы хотели подняться на нее с тем, чтобы по Баритовой балке спуститься прямо в аул. На этом хребте, с отлично выраженными каровыми лестницами, меня интересовали формы горного ландшафта, озера, горные породы, в частности голубые мраморы. Маршрут обещал быть сложным из-за топографии северного склона и того, что почему- то лес там очень далеко не доходит до гребня. Следовательно, была под вопросом возможность питаться нашим основным продуктом - кашей, если, конечно, не потреблять ее без варки в виде крупы. Облегчив максимально свои рюкзаки до 12 кг и, оставив остальное завхозу ботаников, уезжавших на Лабу, 11 августа мы выступили в последний поход. |
|
| Вернуться к оглавлению |
| Вернуться к предыдущей главе |
Перейти к следующей главе |