| |
* * *
Венеция
Мы все в Венеции шуты.
Как по паркету, по лагуне
Скользят, забыты кем-то втуне,
Великих грешников черты.
Их речь темна, уста их немы
И шелка шорох золотой
Печатью с тонким знаком геммы
Венчает тверди над водой.
* * *
Мне хочется медленно-медленно жить,
Так медленно жить- ни о чем не тужить.
И тихо брести и брести по дороге,
Что поутру начисто вымели боги.
Заветно тропить тот единственный путь,
Что роком, судьбою и счастьем зовут.
А после самой подметать у порога
Жилища-святилища древнего бога.
* * *
Я спала на ладони у Бога
В колыбели ночной тишины.
Светлый луч вопросительно строго
Заглянул в мои вещие сны.
Полнолуние мир заливало
Древней тайной нездешней красы,
Будто в мире себя избывало
Что-то в эти земные часы.
И незримого тонкие блики
Явью сон обернули легко,
Проступили сокрытые лики,
Отрешилась душа от оков.
* * *
Во сне нет времени: Оно
Стоит на страже пробужденья.
А потому весь день - сомненья.
А ночь как вечности окно.
В него дневному не дано
Впорхнуть: Как бабочка бесплотно
Махнет крылами мимолетно
И разобьется о стекло.
* * *
До наших луж нет дела никому,
Как разве солнцу, что блюдет вслепую
Высоких помыслов нагую чистоту
И грязных улиц чистоту сухую.
До наших луж нет дела никому,
И вековать им посреди дороги,
Когда бы радостью , известной Одному,
Весну на лето не сменили боги.
До наших луж нет дела никому,
И потому в порыве откровенья
Бормочешь, стонешь, молишься Тому,
Кто жизнь дарует красотой мгновенья.
* * *
Кораллы на снегу. Распалась нитка бус,
Оборвалась, как легкое дыханье.
Морских глубин таинственный искус,
Далекое и теплое лобзанье.
Все утонуло в темноте ночи,
Растаяло в крещенский зимний вечер.
Две бусины скользнули вдоль руки,
Напомнив, что никто из нас не вечен.
* * *
Я посохом была твоим,
Когда по весям и по долам
Очей сокрытый серафим
Вел душу горним суходолом.
Земною ношей тяготил
Круг тайной памяти печальной.
Ступни огнем сухим язвил
Путь выси непорочно дальной.
Вся полнота небытия
Вошла дыханьем откровенья.
Пылинка-жизнь у ног легла,
Легла как камень преткновенья.
* * *
Я в миф ныряю как в спасение,
И темных сил зловещий рой
Призраком тайным облегченья
Мир примиряет сам с собой.
Во тьме утробной Эвриномы
Дитя свою рождает мать.
И слепы оба. Но знакомо
Им то - что словом не назвать.
* * *
Я нищая, если имею,
Богатая, если даю.
От обладанья - немею,
Больно душе - говорю.
Радости - что печали,
Разве их выпьешь до дна.
Волны корабль качали,
Чаша была полна.
* * *
Вздыбилось море, и встала
Волна поперек волны.
Как будто само устало
От ласковых нег тишины.
Волна набегает волною
И пеной скользит по камням.
Стихии суровой игрою
Тешит себя океан.
* * *
На глади вод лежат короны лилий.
Их царственный покой хранит река.
И помнит тайный взлет ростка из ила
И дрожь упрямую крутого стебелька.
Из темной толщи недр на дневный свет простора
Незримо рвется ввысь забор из лепестков,
Чтоб частоколом девственным в кружении узора
Стряхнуть заветный сон златых оков.
* * *
У Солнца всегда полнолуние.
Избыток объемов и форм
Скрепляет вселенская уния,
Залив сургучом небосклон.
Закат догорает рассветом,
Рассвет умирает в росе,
Роса пробуждается светом,
И мир выступает в красе.
Объят, обыден, окольцован,
Согрет, возрожден, не забыт,
Дыханием жизни дарован,
И вечностью нежно повит.
Всему есть черед и порядок
В надмирном параде светил.
У Солнца всегда полнолуние
И месяцем стать нет сил.
* * *
Ползет улита, дни текут за днями,
Сбегают капли осени окном.
И ангел с тайно зрящими очами
Сидит забытым маленьким сверчком.
Богатство красок мерно увядает
Опавшей золотом былой красой.
И лист последний тихо отлетает,
Мир оставляя жалкий и нагой.
* * *
То ли льдинки, то ли птица,
То ли дерево скрипит.
Снег далекий, снег глубокий
По сугробам мирно спит.
Сосен ветви разметали
Неба серого туман,
И взыграли солнцем дали,
Дня короткого обман.
* * *
Vita brevis. Ars longa.
Искусство вечно, жизнь ничтожно коротка.
Приходим в мир, чтоб кануть на века.
Искусством жизни мир преобразить.
И светлых дел конца началом послужить.
Из всех ремесел выбрать наугад
То, что вперед ведет, а не назад.
Законы уловить, постигнуть меру
И жизни обратить искусство в веру.
* * *
1.
Стихи - вода. Они текут беззвучно
Из времени куда-то наугад.
И смысл слов теряется докучно,
Слова без слов стихами говорят.
Они - кумир, оракул и знаменье,
Всех смыслов смысл и голос тишины,
Когда глядишься в них, они - мгновенье,
Когда молчишь, то вечности полны.
2.
Стихи - вода. Они текут беззвучно
Запечатленным знакам тайных грез,
Что обымают вширь моря и земли
И высоко парят поверх небес.
Так снегом лед укрыт водой проступит
И вод глубоких явит скрытый бег,
Так льдинкой ягода уснув, легко пробудит
Забытый вкус потешных давних нег.
3.
Стихи - вода. Они текут беззвучно
Все мысли набело легли
И дальним взлетом косогора
Уткнулись тихо в край земли.
Снежило, вьюжило, вихрило,
Поземка жесткая вилась.
Зима в свои права вступила,
Над стебельком сухим склонясь.
* * *
Пускай бегут минуты,
Пускай летят часы,
Мы все нужны кому-то
Без громкой суеты.
И прежде, чем в последний
Войти чертог златой,
Всегда нам скажет кто-то:
'Мой ангел дорогой!'
И тихо дрогнет сердце,
И скатится слеза,
Когда привет любовный
Обронят небеса.
И на воздусях чувства,
Как мотылек, легка,
Тебя ко мне уносит
Безбрежности река.
* * *
Как ком земли бывают звуки слиты,
Проезжим трактом под дождем лежат,
И в грязь высокие стремленья вбиты,
И чувства слепы, и глаза молчат.
Веленья звуков стон и трепетанье
Не слышат полустишия плачей,
И вопленниц дождливых восклицанья
Не осушат невидящих очей.
* * *
Какая странная мне выпала судьба.
Лежу как камень преткновенья у дороги,
И спотыкаются о камень чьи-то ноги,
Тяжелой поступью все слышится ходьба.
Но люди есть, чья поступь неслышна.
Им нет преград и нету преткновенья.
И камень не мешает вдохновенью,
Когда им боги выбирают имена.
* * *
И черного лака, и красного лака
Танцуют фигуры без звука, без шага,
Влекомы рисунком на вазе - и мимо:
Так Греция в нас проросла пантомимой.
Беззвучно, безмолвно, неотвратимо.
Тончайшая вязь как веков паутина.
Отточен язык и величествен жест.
Вся жизнь - пантомима, где жест - это крест.
Сменяет по кругу, себя догоняя
Commedia масок - от ада до рая.
Они - наши лица, мы - их естество.
Да здравствуют Гений и Мастерство!
* * *
Венеция 2
Чем больше жизнь, тем больше тишины.
Она, как шар, стоит перед порогом
И ждет тебя в твоем наряде строгом,
Чтоб унести туда, где бури не слышны.
Там есть миры, где грезы или сны
Парчой венецианской ткут узоры,
И бьются волны в смеженные створы
Закрытых глаз. И слезы не видны.
* * *
Синяя птица
Есть улица забытых лиц,
Туда не часто шаг направишь,
Осколком острым ногу ранишь
И не вспугнешь случайных птиц.
В том полусумрачном владенье
Зарниц последний свет угас.
Там тихо бродят чьи-то тени
И долго ждут последний час.
* * *
Венецианского стекла
Горят высокие порталы,
И готикой зовем мы залы,
Где сбросил дух оковы зла.
Там Византия проплыла
Порфироносно и победно
Сквозь магию кристаллов бледных
Печальным отблеском стекла.
* * *
Сидит старуха у рояля
И заклинает звуков стать.
Спина согбенная, немая
Не может рук разлет унять.
Сидит сивилла за роялем,
Душа стенает и скорбит.
Она - его язык, и знает,
О чем рояль всегда молчит.
* * *
Грех человеку - благодать,
Душе дарованная мудро.
Он исчезает - в руки взять
Нельзя ни ночью, ни под утро.
Он сотворенный - позади,
Как боль души - всегда с тобою,
Но царственной любви волною
Свет Совершенства впереди.
* * *
Дубровнику
Есть улицы счастливых лиц,
И глаз счастливых, и улыбок,
Где жар полдневных черепиц
В прохладной сени камня зыбок.
Седой волной на скалы брошен
И в створах времени забыт,
Лежит, одетый, в камня ложе,
Как тайных сил слепой магнит.
* * *
Два дыханья, и свечка погаснет.
Тихо вздрогнув, утонет в ночи.
Унесет в глубину мирозданья
В узел собранные лучи.
И собой в темноте претворяясь
Из усталости прежнего дня
Сотворит, тишиной укрываясь,
Свет грядущего бытия.
* * *
|
