<:> Всякий языковой код включает особый класс грамматических единиц, которые Есперсен назвал шифтерами; общее значение шифтеров не может быть определено без ссылки на сообщение.

           Их семиотическая природа была рассмотрена Берксом в его работе о принадлежащей Пирсу классификации знаков на символы, индексы и образы. Согласно Пирсу, символ (например, английское слово red 'красный') соотносится с обозначаемым им объектом по условно принятому правилу, тогда как индекс (например, указательный жест) находится с обозначаемым объектом в реальной связи. Шифтеры совмещают в себе обе эти функции и относятся поэтому к классу индексных (или индикативных) символов. В качестве яркого примера Беркс приводит личные местоимения. Местоимение 'я' обозначает лицо, которое говорит 'я'. Таким образом, с одной стороны, знак 'я' не может обозначать свой объект, не будучи соотнесенным с ним по 'условно принятому правилу', и в разных языках это же значение закреплено за такими разными последовательностями звучаний, как I , ego , ich и т.п., из чего следует, что 'я' - это символ. С другой стороны, знак 'я' не может обозначать свой объект, не 'находясь с ним в реальной связи': слово 'я', обозначающее говорящего, реально связано с высказыванием и, следовательно, функционирует как индекс.

           Специфику личных местоимений и других шифтеров часто видели в отсутствии единого, общего, постоянного значения. Гуссерль писал : 'Das Wort 'ich' nennt von Fall zu Fall eine andere Person, und es tut dies mittels immer neuer Bedeutung'. 2 Признавая, таким образом, за шифтерами огромную контекстную многозначность, их относили к обычным индексам.

           Однако каждый шифтер имеет свое общее значение. Так, слово 'я' обозначает отправителя (а 'ты' - адресата) того сообщения, в которое оно входит. Бертран Рассел считает, что шифтеры, или, как он их называет, 'эгоцентрические спецификаторы', могут быть определены как такие знаки, которые никогда не относятся сразу более чем к одному предмету. <:>   Например, англ. союз but 'но' каждый раз выражает противительное отношение между двумя высказанными положениями, а не общую идею противоречия. Таким образом, шифтеры отличаются от всех других компонентов языкового кода только своей обязательной ссылкой на данное сообщение.

           Индексные символы, и в частности личные местоимения, которые в гумбольдтианской традиции считаются наиболее элементарным и примитивным слоем языка, представляют, напротив, сложную категорию, лежащую на пересечении кода и сообщения. Поэтому местоимения принадлежат к числу тех элементов языка, которые поздно усваиваются детьми и рано утрачиваются при афазии. Как мы видели, даже ученые - языковеды затруднялись определить общее значение слова 'я' (или 'ты'), обозначающего одну и ту же функцию все время сменяющихся субъектов.

           Совершенно очевидно поэтому, что ребенку, научившемуся отождествлять себя со своим именем собственным, не легко привыкать к таким отчуждаемым именам, как личные местоимения: для него нередко оказывается затруднительным говорить о себе в первом   лице, в то время как собеседники называют его 'ты'. Иногда он пробует перераспределить эти имена. Например, он пытается монополизировать местоимение 1-ого лица: Не смей называть себя 'я'. Только я это я, а ты только ты. Или он без разбора употребляет и 'я' и 'ты' по отношению как к отправителю, так и к адресату, так что это местоимение обозначает у него любого из участников данного разговора. Или, наконец, ребенок с неуклонной последовательностью употребляет 'я' вместо своего имени и охотно называет по имени любого из окружающих его людей, но упорно отказывается   произнести свое собственное имя: за этим именем его маленький носитель закрепляет только звательную функцию, в противоположность номинативной функции слова 'я'.   Эта установка может укорениться в качестве инфантильного пережитка. Так, Ги де Мопассан признавался, что его имя, произносимое им самим, звучало для него как-то странно. Отказ от произнесения своего имени может превратиться в обычай социального характера. Д.Зеленин отмечает, что у народов Северной Азии имя являлось табу для его носителя. <:>