Анна Сердюченко
Он шел, глотая прогретую пыль, и искал имя. С именами всегда было туго, но сегодня как-то особенно. "Отчего ж так туго с именами?" - размышлял он, ничего вокруг не замечая.
Толпой его вынесло на площадь. Мгновенно оглушили гомон и брань, сдавили чьи-то плечи. "Черт знает что..." - ругался он, тщетно пытаясь выбраться. Раздраженное недоумение витало над площадью, и не было ни конца, ни краю морю глупых лиц. Вдруг чей-то отчаянный, злой взгляд пронзил его, и он радостно узнал Крошку Ра, отчаянную, злую Крошку Ра, тонущую в море глупых лиц.
- Хоть кто-то знакомый, - улыбнулся он, проталкиваясь к ней, - как вы здесь оказались?
Крошка Ра подняла на него злые глаза, узнала и просияла.
- Вы кстати. Они обезумели все, как один!
Под мышкой у нее была пластинка Бетховена, а в правой руке - кофемолка.
- А что стряслось-то?
- Понятия не имею, и мне плевать, - отрезала рассерженная Крошка Ра и вцепилась ему в локоть, - Давайте-ка свалим отсюда.
Он шел, увязая в сторуком теле толпы, и плечом освобождал путь для Крошки Ра. Она цепко висела у него на руке. Несколько раз их едва не разлучили, и ему казалось каждую секунду, что вот-вот - и она потеряется в море глупых лиц.
Но им все же удалось выскользнуть в какой-то узкий, полутемный переулок. Крошка тщательно отряхнула складки своего широченного пальто, поправила немыслимый бархатный бант и посмотрела назад.
- Ой, гляньте-ка! - воскликнула она.
Толпа разбухшим тестом выпирала с площади в их переулок. Кое-где назревали потасовки.
Он мчался по переулку огромными шагами, увлекая с собой Крошку Ра. Она задыхалась, но не отставала. Она тоже ходила огромными шагами. Он всегда удивлялся, как такая маленькая Крошка Ра на таких высоких каблуках может ходить такими огромными шагами.
Они выскочили на набережную и увидели, что рабочие навешивают цепи поперек моста.
- Что вы делаете?! - закричала Крошка Ра.
- Движение через мосты прекращено, - отвечали им.
- Да что случилось-то? - спросил он.
- Не знаем. Приказали - делаем.
Крошка Ра яростно промолчала, и они побежали дальше.
Около театра колыхались волны возмущенной публики - все спектакли были отменены.
Закрывались банки, магазины и даже аптеки. Испуганные люди бесцельно блуждали по улицам.
- Может, восстание, - неуверенно предположила Крошка Ра.
Мимо них пролетела растрепанная женщина с орущим младенцем на руках. В ее глазах горел огонь холодной решимости. Она бежала к городским воротам.
Они устремились за ней.
Рабочие заколачивали резной дуб досками.
- Прекратите сию же минуту! - закричала Крошка Ра.
- Город закрыт, - был ей ответ.
- Но я хочу выйти! - закричала Крошка Ра.
- Город закрыт, - был ей ответ.
- Ах, так? Можно подумать, в стенах мало дыр! - Крошка Ра пожала плечами, развернулась и пошла вдоль стены.
Он представил, как она карабкается по разбитым кирпичам сквозь заросшую лопухами и полынью брешь, и отправился к другу спорить ни о чем.
Он сидел на скрипучих качелях в сумеречном сквере, терзаемый необъяснимою тоской, и на душе у него был ноябрь. И сегодня Господь не скрестил его путей с путями его единственной. О, знать бы по каким дорогам ступали ее ноги! По болотистым тропам, а может, по сиреневым бульварам...
Suddenly он вспомнил, что зван tonight к другу-не другу, приятелю-не приятелю, к человеку, короче, кто знал, как зовут его, и оттого позвал."А вдруг и единственная звана?" - подумалось ему, и он поплелся к другу-не другу и т.д.
В темноте парадного он поднялся, нащупывая узкие ступени, на третий этаж.
Его приход никого не изумил, его и не заметили даже. Он оглядел хмельных гостей. А вдруг и единственная озарила своим благославенным появлением сие беспечное сборище? О нет, не озарила. Зато его озарила Крошка Ра.
Хмельная Крошка Ра носилась среди хмельных гостей в чем-то серебристом, непрерывно хохотала, и порочная ухмылка не сходила с ее лица.
- Добрый вечер, - сказал он, отловив ее, - Боюсь, здесь слишком забавно, чтобы вы согласились удрать со мною?
Хмельная Крошка Ра внимательно оглядела хмельных гостей.
- Что ж, уйдемте, - кивнула она милосердно.
Они вышли на пустынную улочку.
- Ну, как живешь? - спросил он.
- Не спрашивай, - беспечно ответила Крошка Ра, - всем миром правит добрая, хорошая, чуть вздорная, но уже не страшная Белая Река.
- Я тону, и мне - в этих пустяках, да?
Крошка Ра кивнула и, перегнувшись через чугунные перила моста, вгляделась в черную Москву-реку.
Из неоткуда возникли трое в черных пальто и потребовали денег.
- Отвали, - сказала Крошка Ра.
Они пожали плечами и отвалили.
Suddenly его понесло. И про необъяснимую тоску, и про болотистые тропы, и про ноябрь. Не знакомо ли то Крошке Ра? Нет, не знакомо. Она не брезгует ни одной дорогой, оказавшейся под ее каблуками, будь то шоссе или след змеи в дюнах, и на душе у нее вечный пронзительный апрель.
Крошка Ра остановила такси, забилась на заднее сиденье с ногами и велела ехать к Арбату.
Во чреве приарбатства они разыскали кафе, где воздух был плотен и сиренев от дыма. Крошка Ра заказала "Мартини" . Она трезвела с каждой секундой, необратимо падая в апрель. Его надменный ноябрь скрючился и, сплюнув, смылся в свой сквер. Без ноября стало совсем одиноко, Крошку Ра было не догнать, и он ушел.
Он курил на балконе и заметил марево пожара в полуночном мраке.
- Горит что-то, - сказал он единственной.
Единственная, сунув голову под абажур ночника, увлеченно читала творенья братьев Гримм.
- Библиотека, наверно, - ответила она.
Он оделся и прошел несколько кварталов, ориентируясь на запах гари.
Трехэтажное здание светилось, пожираемое изнутри пламенем. Перед ним замерли в восторженном безмолвии люди в пижамах и халатах.
Он протолкался в первый ряд. Там стояла Крошка Ра, сосредоточенно наблюдая.
- Что горит? - полюбопытствовал он.
- Библиотека, естественно, - ответила Крошка Ра и подвинулась, чтобы ему было удобнее смотреть.
Пожар отражался варварским отсветом в ее зрачках.
- Чего-нибудь спасут? - спросил он.
- Ну, вряд ли, - убежденно ответила Крошка Ра.
И в самом деле, пожарные, похоже, отчаялись справиться с огнем и разошлись по домам.
- Ты прикинь только, - мечтала Крошка Ра, - сколько испражнений мозгового вещества обратится в пепел...
Он пожал плечами.
- Все равно ничего уникального здесь нет.
- И слава Богу, а ты чего хотел? - удивилась Крошка Ра.
Откуда-то выполз ободраный хромой щенок и уселся у ног Крошки Ра. От него преотвратно несло помойкой, но Крошка Ра взяла его на руки, чтобы ему было лучше видно.
- Глянь-ка! - вдруг воскликнула она и указала на столб дыма над соседней крышей. Он обернулся и заметил еще несколько.
- Сегодня ночью в городе сгорят все библиотеки, - заключила Крошка Ра и, запахнув пальто, пошла прочь, унося щенка.
Он вернулся и печально подумал - в который раз - что, если бы единственная предупреждала о своих появлениях и уходах, его жизнь была бы светлее. К тому же, она уволокла с собой его пижаму и братьев Гримм.
Он вышел на балкон и подумал - уже не печально - где бы могла быть сейчас Крошка Ра? Возможно, сидела на крыше с биноклем, уставившись на луну и в незанавешенные окна; может, рыдала вместе со своим щенком, внимая нищему саксофонисту; а может, грустила на качелях в сквере, терзаемая необъяснимою тоской.
Он вздохнул и, обратясь в стрекозу, унесся в поднебесье.
Апрель, 96
Обратно...