Две сестры

Г е н е р а л (вскрикивает). Стоп! Так не пойдет! Давайте по одной цифре: Та-ак: та-ак: во-о-т: Итого: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, - отлично! (Убирает книжку и смотрит на жующих сослуживцев.) Значит, бросили-таки командира? (Улыбается.) Я знаю вас: Наливайте, товарищ полковник! Выпьем и за нас, за мужчин! Хотя: настоящих-то и нет: И мы не из их числа, если говорить честно: Вот, у моего друга сын - это мужик: Ни перед кем никогда не прогнулся: Живет нищее нищего, но уважаешь его, черт возьми! Какая-то от него исходит ясность! Чувствуется, знает, зачем живет: Но не говорит: А мы все, как хлестоперье безродное, ходим, как жирные лебеди с прогнутыми шеями, и лапками так под себя все, под себя: А настоящий мужик, - он спать спокойно сегодня не может: Он обиду от нас пережить не может: Пока мы здесь чистенькие да гладенькие, : сколько там грязненьких да шершавеньких: Быстрей бы, что ли, они там: не знаю: Да, не слушайте вы пьяных начальников! За настоящих мужиков! За нас с вами, за: А, выпили!

Все пьют и закусывают.

К р а с н о л и ц ы й (несмело). Виктор Александрович! Может быть, мы пойдем? Время уже:
Г е н е р а л (останавливает его рукой). Постой! Постой: Сейчас, сейчас: Дай сообразить: Мы - на чужом поле: Они - на своем: они - настоящие, мы - нет: у нас - есть, у них - нет: Что-то очень знакомая диспозиция: Это где-то было, не помню где: Кажется, все это плохо закончилось: И у меня сейчас все плохо закончится: приду домой и мне - конец: Да, не слушайте вы пьяных начальников, братцы! На посошок!

Все пьют, закусывают, поднимаются со своих мест и идут в прихожую. Слышны голоса Анатолия, генерала, Людмилы и краснолицего, - они накладываются друг на друга и создают этакий прощальный бум, - затем щелкает дверной замок, и все стихает. В дверях появляется Людмила, за ней Анатолий. Людмила подходит к столику и начинает собирать на поднос посуду.

Л ю д м и л а. Каким ветром их сюда нанесло?
А н а т о л и й. М-да-а:. (Почесывает бороду.) Главное, что ветра-то на улице нет, - ветки на деревьях не шелохнутся: А, все-таки, занесло: Это на генерала не похоже: натурально, голову потерял… Это, в принципе, привязывает его к нам и добавляет мне шансов при назначении: Хорошо, что он не знает о предстоящей битве сестер: Это хорошо:
Л ю д м и л а (твердо). Завтра поедем к Ирине.

Она берет поднос, смахивает на него крошки с журнального столика и уходит.
Анатолий чешет бороду и напевает себе под нос.

А н а т о л и й. Ах, какая женщина!
Кака-а-я женщина:
Мне б таку-ю-ю:

КАРТИНА ПЯТАЯ

Я в л е н и е первое.

Вечер. Ирина и Максим сидят на кухне без верхнего света. Горит только настенный светильник над столом. Они пьют чай с вареньем.

И р и н а (вздыхает). Как я устала, это невозможно: Не знаю, что делать:
М а к с и м (сочувственно). Что, опять засыпают? И ничего сделать нельзя?
И р и н а. А что сделаешь? Консультанты - люди бесправные, с ними можно не церемониться: Пыталась своих сагитировать: девочки, пойдемте к руководству, так же невозможно работать: Нет, куда там: Закудахтали, как курицы ошпаренные: Перепугались насмерть: Как они начальства боятся: Будут мучиться, сидеть, не отрываясь от стула, с утра до вечера, брать жалобы домой, давать шаблонные ответы, не вникая в суть жалобы, - только, чтобы остатков не было: И, все равно, ничего не получается, - у всех остатки: А у меня - больше всех:
Ирина отрезает кружочек лимона и кладет себе в чашку. Максим молча отхлебывает из своей чашки горячий чай.

И р и н а (грустно). Касымов в прошлую зарплату лишил меня материалки и в эту, сказал, тоже лишит, если я не избавлюсь от остатков: А как от них избавишься? Не выбросишь же их на помойку:
М а к с и м (нахмурившись). А другие-то, трусихи которые, они-то как управляются? Неужели они все грамотнее и опытнее тебя?
И р и н а (отворачивается). Да, ничего они не грамотнее: Халтурщицы они, вот и все!.. У Валентины, напротив меня сидит, вчера был день рождения. Она сделала после обеда стол, все подвыпили, разоткровенничались: Слышал бы ты, что они несли!
М а к с и м. Что они несли? И куда? (Пытается разрядить обстановку.)
И р и н а. Одним словом, все убеждены, что туда никто просто так не попадает, а раз попал, пусть сидит и не рыпается: и нечего ему загружать своими жалобами добропорядочные инстанции, вроде нашей: И правильно, что мы все отделываемся от них отписками: Пусть они там хоть лбы порасшибают, - нам все равно: Нечего было совершать преступление: На воле, мол, черти кем, были, а как за решетку попадают, так в каждом сразу Лев Толстой просыпается: Что ни жалоба, то «Война и мир»: В каждую вникать - жизни не хватит: и так далее:
М а к с и м (не без иронии). Очень высоко гражданские и высоко профессиональные рассуждения: Какое счастье, что нам не надо писать им жалобу!: С такими насидишься: Но, ведь, их халтуру подписывают судьи! Они-то чего?!
И р и н а. А, что, судьи? Грибоедов еще, почти двести лет назад, в «Горе от ума» задавал этот сакраментальный вопрос: «А судьи кто?»: Среди них можно по пальцам посчитать нормальных, честных людей, а большинство: даже говорить не хочется: Я на них насмотрелась: Если у человека нет чувства собственного достоинства, это - катастрофа: Особенно в нашей работе:
М а к с и м (осторожно). Так, может быть, тебе тоже похалтурить? Ну, чтобы от остатков избавиться: Почему ты должна ни за что, ни про что жертвовать неизвестно из-за кого своей премией, своими деньгами?

Ирина вздыхает и молча ставит чашку на стол.

М а к с и м (осмелев). А, вообще, ситуация странная: Работаете за оклад, а у вас еще какие-то объемы работ: И непонятно, почему, именно, столько-то, а не столько-то? Странно все это: В любой отрасли, по-моему, существуют нормативы, которые определяют, сколько и чего человек может и сколько это стоит: И у вас, наверняка, это должно быть: Просто начальство вам не показывает, чтобы держать вас в узде: А то, если выяснится, что один консультант может рассматривать в день только три-четыре жалобы, к примеру, то, что они будут делать с остальными? Караул! Через некоторое время вы просто не сможете попасть на свое рабочее место, - все будет завалено нерассмотренными жалобами:
И р и н а. Очевидно, что нас должно быть больше:
М а к с и м. Больше-то больше, но ты же сама говорила, что у вас и так по восемь человек там, где может работать нормально только четыре: И, потом, мне кажется, это следствие, а причина лежит в другом: Жалуются, обычно, на плохую работу, на плохой товар, плохую услугу: Откуда это идет? Снизу. Пока там, внизу, бардак, вы здесь, наверху, будете задыхаться от бесконечного потока жалоб. А кто-нибудь пытается этот бардак разгрести? Никто. Почему ты должна приносить себя, да, впрочем, и нас, твою семью, в жертву сложившейся порочной системы? С какой такой стати? Ответь!
И р и н а (вздыхает). Я и сама об этом думала, и халтурить пыталась, - не получается: Наши передовицы уже получили, кто - «старшего», кто - «главного», а я все в «рядовых» хожу: И еще буду ходить неизвестно сколько: Как дура: Ничего не могу с собой сделать:
М а к с и м (нетерпеливо). Слушай, ну, это неумно: Можно же, в конце концов, и поступиться на время своими принципами: Нельзя же быть такой неуклюжей: Это же догматизм: Ты же всегда считала себя умным человеком: Прояви гибкость: избавься от остатков, а потом добейся независимой комиссии, которая изучит работу консультанта и установит нормы выработки за восьми часовой рабочий день: Тогда и в нашем доме восстановится нормальная жизнь: Хозяйка, глядишь, появится:
И р и н а (усмехается). И это говоришь мне ты? Знаешь, как говорят: чья бы корова мычала, а твоя бы: Ты, сам-то, хоть одним принципом поступился? В твои годы люди уже киностудиями руководят, а ты все в простых операторах ходишь:
М а к с и м (оторопело). Кто? Я - в простых операторах?! (Вскакивает из-за стола.) Да, может быть, я : Да, я : Ты даже не представляешь себе, что ты говоришь!.. Как, вообще, у тебя язык поворачивается?!.. И больше никогда!: Ты!: Я!:
И р и н а (не выдерживает). Тише! Детей разбудишь:

Раздается звонок в дверь.

Это еще кто? (Поднимается из-за стола и идет к входной двери.)

Я в л е н и е второе.

Коридор в квартире Ирины и Максима.
Ирина смотрит в глазок и, отпрянув от неожиданности, поворачивается к идущему следом Максиму. Она прикладывает палец к губам, в знак того, что надо ничего не говорить, и на цыпочках отходит от двери.

И р и н а (шепчет). Отключи звонок, а то они детей разбудят:
М а к с и м (недоумевает). А кто это?
И р и н а. Люся, Анатолий и Татьяна: Я не хочу с ними встречаться и о чем-либо говорить после всего, что произошло: Не хочу: