__________________________________________________

Вообще-то у всех была какая-то патологическая тяга к занятию Фигней, ради этой-то Фигни они там и оказались. Дело это затягивало каждого, и занятие им в их среде, как ни странно, считалось предметом особой доблести, и чем круче они маялись Фигней, тем большего уважения они добивались в своей среде.

В этом году занятия Фигней приобретали особо крутой характер по причине отсутствия большого количества снега, да и вообще пришло время ей закрутеть и стать знаменитой среди Фигней подобного рода, но для этого требовалось приложить кое-какие усилия, и тот кто прикладывал эти самые усилия, приобретал неоспоримый авторитет среди Фигнелюбителей и Фигнепроходителей. Но были у них сложности.

Этим летом должны были подъехать к этой же горе, к этой же Фигне известные Фигнелюбцы Крюки.

И вот сел вертолет с Крюками, сел на плато. Дело приобретало особую остроту, ведь среди Крюков были выдающиеся Фигнепроходители, такие как Протыкалов, Грохотало и Жукин, да и сам Крюк хотя был уже в возрасте, еще вполне мог задать шороху. В стане наших героев началась тусовка. "Так-так-так",- сказал нервно Бизя и завернул крюк в ближайший камень. "Уи",- взвизгнул Пятачок. "Нуууу",- сказал недавно протрезвевший Хвостатый. "Гав-Гав",- пролаяли Нюся и Муся, больше ничего они говорить не умели. Остальные безмолвствовали. И вот с утра знаменитый крюк Протыкалов пошел стираться на водопой и встретил там Пятачка. Надо сказать, что Пятачок любил играть в Икара. В после этого, как известно, у всех поросят ужасно пачкаются штанишки. Так вот, Пятачок там стирал гору штанишек. До лагеря донесся боевой визг, переходящий в кабаний рев. Послышалось шлепанье тазом и мокрым бельем по голому телу. "Ага, ага",- сказал Бизя и завернул еще пару крючьев. "Гав, гав, гав",- сказали Нюся и Муся, больше ничего они говорить не умели. Хвостатый же тем временем замочил копыта в кане, предварительно вывалив оттуда слипшиеся остатки каши.

Тут необходимо отметить, что у Пятачка была крайне интеллигентная натура, и он постоянно страдал от шума, производимого Мусей и Нюсей, от постоянных шумных разговоров и разборок, происходящих в семье Пахана, между самим Паханом, Паханшей, Щенком, Нюсей и Мусей. Когда же он напивался, он никогда не дебоширил, он залезал на возвышение и под тихую музыку, изливающуюся откуда-то из небесных сфер, соблазнительно покачивал бедрами и поджимал коленки, ну очень интеллигентно и трогательно. Воодушевленный батальной сценой во время стирки, Бизя построил всех обитателей лагеря, достал любимую видеокамеру и начал репетировать батальную сцену "Битва Кабана Пятака у водопоя" (в главной роли, конечно же, снимался Пятачок, интеллигентно поинтересовавшийся: "cколько платят за съемочный день?", но получив ответ, что мол и так большая честь тратить дорогостоящую пленку на всякие поросячие рыла, а если что, так можно и косорылым стать в принудительном порядке, и покосившись на увесистые Бизючьи кулаки, почел за благо вопросов больше не задавать). И так, по-Бизючьему указанию все ползали по-пластунски, переползали на получетвереньках и бегали противопулевым зигзагом, Муся и Нюся с лаем задерживали супостатов (они собаки и им все положено). Так упражнялись до вечера, удовлетворяя ненасытное Бизючье эстетическое чувство и преисполнясь боевого духа чрезвычайно.Пора автору вспомнить об Умном Сухарике и о его жене Батонке. Об умном Сухарике все говорили: "Да он умен" и уважительно закатывали глаза. Хитрый Бизя при этом хитро улыбался и кивал головой. Нужно сказать, что Батонка была тоже далеко не глупа, осведомленность ее в вопросах физиологии была весьма и весьма обширна, и она издалека чувствовала все потребности окружающих, если кто куда отлучался, она обычно так и говорила: "О, какать пошел". Кроме того, она, когда выпивала, то садилась в углу с самой умной книжкой из тех, что попадались под руку, и читала ее, время от времени цитируя особо понравившиеся места изрядно закосевшим собутыльникам, что бесспорно свидетельствовало о глубоком живом уме и неодолимой тяге к знаниям.

И вот как то ранним погожим утром, когда на небе не было ни одного облачка, часов этак в двенадцать, а Паханша уже проснулась и надавала пинков и затрещин Мусе, Нюсе и Щенку, даже самому Пахану, кажется, досталось два пинка и одна затрещина, Хвостатый и Пахан пошли в Фигню. Как не трудно понять, Паханша была женщина крутая, и все вокруг ее побаивались, однако, и она имела маленькие слабости, так например, поблевать после сытной еды или полаяться с Паханом, обвинив его в супружеской неверности после пятнадцати лет безоблачной супружеской жизни, или на худой конец от тоски и безысходности просто надавать всем ближним пинков и тумаков. Пошли это быстро сказано, на самом же деле Хвостатый долго кряхтел, стонал, почесывался, сопел, сморкался, вытирал пальцы о штаны, варил и пил какао и т.д. и т.д. Неожиданно в Фигне они нашли место, где до них никто не был, и пошли, и пошли, и пошли... И ПОШЛИ БЫ ВЫ ВСЕ ТОЖЕ, потому что автору надоело описывать всякую Фигню.

Глава следующая,

Предыдущая глава, насколько припоминается автору, заканчивалась тем, что Хвостатый и Пахан пошли, пошли, пошли... и читателю тоже предлагалось пройти. И так дорогой читатель, как прогулялись? Надеюсь пошло на пользу, так же собственно, как и автору, который тоже времени зря не терял, а тоже все прогуливался по тем же примерно местам.

А что же собственно произошло? А собственно произошло то, что доблестные бойцы (ну ясное дело Хвостатый и Пахан) нашли в этой самой всеми любимой Фигне новый колодец, который обходил ранее найденный сифон, в который кстати всё собирался погружаться Протыкалов и Грохотало, что само по себе считалось крупным достижением и предметом зависти в среде Фигнепроходцев. Но дальше Фигня так себя повела, что превзошла все даже самые смелые ожидания даже самих ( в мечтах) Фигнепроходцев. Тут автор чувствует, что необходимо сделать некоторое лирическое отступление дабы пояснить некоторые специфические отношения между Фигнепроходцами и собственно самой Фигнёй. Дело в том, что борьба с Фигней требует больших усилий, как физических так и моральных, и чем дальше Фигнепроходец находится от Фигни, тем он круче, смелее, тем здоровей, умней, сноровистей, ловчее и т.д., а главное готов ну просто собственную попу на Британский флаг распустить, но показать всем: коллегам, самой Фигне да и всему миру что к чему и по чём. Естественно самых доблестных Фигнерпоходцев можно встретить в Москве на всяческих пьянках, гулянках и прочих безобразиях, и понятное дело, чем ближе Фигнерпоходец продвигается к Фигне (а некоторые нужно отметить никуда не продвигаются, кроме как с пьянки на пьянку), тем меньше остается доблести, крутости и разорванных рубах. Вот например в поезде, уже как-то чувствуется некоторая напряженность в фигнепроходческой среде, что выражается ну прямо в умопомрачительных количествах выпитых алкогольных напитков, но правда рубахи всё еще трещат, разрываемые в пьяном угаре. Нужно отметить, что всё это вполне естественно для среднего нормального придурка-Фигнепроходца (с большой буквы не случайно). Но все-таки есть в этой среде замечательные по грубости своей душевной организации индивидуумы, которым вроде-бы всё по фигу и на них этот великий фигнепроходческий закон начинает действовать (в зависимости от степени грубости душевной организации) в непосредственной близости от Фигни или уж на некоторых уникумов прямо непосредственно в самой Фигне, аж уж встречаются совсем замечательные в своей душевной тупости и невосприимчивости Фигнепроходцы, которым для этого необходим паводок, а некоторым и того круче мешком по голове или камнем. Чем можно объяснить такую грубость душевной организации? Автор этих скромных строк, ни в коем случае не претендуя на истину в последней инстанции на первое место поставил бы действие паров алкоголя на неперегруженный интеллектом мозг среднего Фигнепроходца, на втором месте безусловно действие родовых травм и всяческих родовых стрессов (читайте Станислава Гроффа или по крайней мере смотрите лекцию в одноименном с этим произведением фильме БизюкИ), на третьем месте безусловно случаи тяжелого похмелья, переходящего в хроническое (автор лично наблюдал подобные случаи и настаивает на их принципиальном отличие от поименованных первыми). Правда злые языки поговаривают, что некоторые из выдающихся Фигнепроходцев с детства привыкли получать по голове в результате чрезмерного увлечения мордобоем.

Ну ладно, что уж там, читатель, утомил я тебя всякими своими измышлениями, ну признайся, не того ты ждал от своего покорного слуги. Спросишь ты меня, ну что же дальше-то, как дальше-то дело было? Ну чтобы не томить тебя, дорогой читатель, продолжу, но прежде позволь тебя спросить, чем же отличается выдающийся Фигнепроходец Хвостатый, кроме беззаветной любви к пьянству и благоговейного отношения к собственному похмельному состоянию, кое он пытается пролонгировать насколько позволяют обстоятельства и средства? А отличается он тем, дорогой читатель, тем, что имеет замечательный по своим гидрофильным свойствам комбинезон, на который, если интеллигентный Фигнепроходец высморкается или паче того плюнет, то собственно сам Хвостатый почувствует это просто немедленно, безо всякой задержки во времени, так, будто его голым оплевывают и обсмаркивают. Ясное дело, что этот замечательный по своим свойствам комбинезон является предметом особой гордости Хвостатого. И ясное дело, обладание таким сокровищем непосредственно влияло на тактику и стратегию фигнепрохождения (автор настаивает на этом термине и претендует на его изобретение) двойки Хвостатый-Пахан. отягощенная такой спецификой, а к тому же еще и паводком, деятельность замечательной двойки отличалась тем , что все веревки были повешены таким образом, чтобы максимально использовать вышеупомянутые замечательные свойства Хвостатовского комбинезона, короче ни на одной веревке даже не капало. Приложив некоторые усилия, героям удалось достигнуть определенной глубины, о которой впоследствии велись долгие дебаты. Тут необходимо отметить, что дебаты или по- просту базар, в среде Фигнепроходцев такое же обычное дело, как для австралийского кенгуру его сумка. И опять автор вынужден сделать лирическое отступление для того, чтобы пояснить широкому кругу своих читателей, что такое глубина Фигни, как она измеряется, а главное как к ней относятся сами Фигнепроходцы. Но прежде для полноты повествования автор должен предупредить, что по ходу повествования он будет вводить, по мере необходимости, персонажей, которые ранее не упоминались, но имеют огромное значение для оного.

Глубина Фигни - что же она означает? Для настоящего Фигнепроходца, а нужно отметить, что все герои этого незамысловатого повествования именно к таковым себя и причисляют (и даже сам автор, в этот момент, стуча заскорузлыми пальцами, больше привыкшими к пуани и молотку, по компьютерным клавишам, испытывает некоторый душевный трепет от сопричастности), это не просто цифры - это магия, это кабалистические знаки, это высшие сферы духовности, полет фантазии в бездну реальности и еще много чего, чего автор еще до конца сам не понимает и надеется в ближайшее время понять и порадовать своего уважаемого читателя отдельным исследованием на этот счет. А пока вкратце изложим то, до чего дошел автор в своих долгих раздумьях. Настоящий Фигнепроходец относится к глубине сложно и чаще всего болезненно. Сложность и болезненность происходят по мнению автора от того, что естественно хочется побывать как можно глубже, чтобы приобрести известность и авторитет в фигнепроходческой среде, а напрягаться и рисковать как можно меньше, и так как это практически невозможно, то несчастный Фигнепроходец из тех, что попроще ломает свою душу, хрипит, стонет, блюет кровью, умывается кровавыми соплями, но все-таки тащит свое бренное тело вперед и вниз, а потом назад и вверх. И если ему повезет, и всё обойдется благополучно, то он может рассчитывать на рост своего авторитета в Фигнепроходческой среде. Дорогой читатель вероятно заметил оговорку "если повезет", тут автор должен категорически и строго пояснить, что природная стихия, с которой сталкивается любой Фигнепроходец при свершении своих подвигов, играет, конечно, заметную, иногда даже решающую роль, но только в то время, когда он находится в процессе свершения своего подвига - Поступка (с большой буквы), или как там мы его окрестили - Фигнепрохождения. Однако, как известно, героев делают не поступки - героев делает народ. И тут ясное дело появляется масса нюансов. Возможно, как уже понял сообразительный читатель, среди Фигнепроходцев, как впрочем и среди всех представителей рода человеческого, встречаются совершенно разные индивидуумы, и вполне естественно, что наиболее сообразительные представители давно уже смекнули, что для приобретения авторитета совсем не обязательно совершать что-либо выдающееся - достаточно воспользоваться одним из способов манипуляции общественным мнением. А уж способов манипуляции сколько угодно, и каждый выбирает способ, сообразуясь со своими возможностями, способностями и желаемыми результатами. На памяти автора такие замечательные факты, как придумывание несуществующей части довольно известной Фигни, причем с очень подробным описанием всех, даже самых далеких закоулков. Этот факт поверг всех Фигнепроходцев в большое смятение, авторитет манипулятора неизмеримо вырос, Фигнепроходцами были организованы несколько экспедиций, самыми большими авторитетами велись оживленные дебаты, и прошло несколько лет, прежде чем вскрылась эта небольшая хитрость. И что же? Неужели манипулятор был подвергнут остракизму, привязан к позорному столбу и подвергнут гражданской казни? Ничего подобного авторитет его почти не пострадал.

И всеми этими ухищрениями пользуются Фигнепроходцы ради одного - ради причастности к глубине, к этим самым магическим цифрам.

Интересно проследить с какими ухищрениями различные Фигнепроходцы подходят к такому непростому делу, как измерение глубины Фигни. (В скобках для неискушенного в тонкостях фигнепрохождения читателей автор вынужден пояснить, что измерение глубины Фигни производится путем топографической съемки, т.е. при прохождении измеряется глубина колодцев, направления ходов, их длинна и прочие подробности, и уже при обработке этих данных, что собственно оставляет необозримое поле для творчества, высчитывается глубина и длина Фигни.) И тут всех Фигнепроходцев автор бы разделил на несколько классов. Классифицировать, конечно же, можно по бесконечному количеству признаков, но отбрасывая такие несущественные, и слишком тонкие моменты, как механизм фагоцитоза, и отказываясь от таких сложных методик, как использование флюрохромов, дабы оставить всё таки поле для написания диссертаций на эту тему профессиональными исследователями, автор обращается к наиболее очевидным.

1. Ну прежде всего это те, кто к измерениям подходят, как к некоему таинству и магическому действу. Автор слышал о таких случаях, но сам никогда с ними не сталкивался.

2. Те, у кого измерения не вызывают никаких эмоций и проводятся они с исключительной точностью, очень тщательно и быстро. Таких автор тоже никогда не встречал и рассматривать их поведение можно только с точки зрения научных исследований ну, как поведение идеального газа в физике, и автор великодушно оставляет лавры этих исследований опять же истинным ученым, недостатка коих нужно отметить в Фигнепроходческой среде никогда не было, а уж тем более сейчас, когда за научный труд ничего не платят. (Вообще же автор заметил среди Фигнепроходцев некую склонность к мазохизму, и надеется порадовать своего читателя своими наблюдениями на эту тему, может быть даже в рамках этого замечательного произведения.)

4. В следующую группу автор объединил бы Фигнепроходцев, условно назовем их "Героями", которым всегда некогда тратить свое драгоценное время и героические усилия на такую ерунду, как измерение глубины, длинны и прочих параметров Фигни. Им некогда, ОНЕ заняты, ОНЕ свершают СВЕРШЕНИЯ, ОНЕ подвигают ПОДВИГИ, ОНЕ вписывают себя в скрижали истории всемирного Фигнепроходчества. Тут необходимо заметить, что вся эта ерунда, получаемая в результате всех этих измерений глубины, длинны и т.д. и является единственным доказательством существования именно этой Фигни, именно с такими параметрами (длинной, глубиной и т.д.) и собственно пребывание Фигнепроходца в Фигне доказывается всё теми же измерениями, преобразованными в графическую форму. И как же быть, если подвиги свершены, свершения подвинуты, а доказательств нет? Тут "Героям" ничего не остается кроме, как заняться интриганством и вымогательством у описанных выше категорий Фигнепроходцев.

ГЛАВА

еще одна