Вскоре после кончины Льва Давыдовича Ландау в 1968 г его ближайший ученик и коллега Александр Соломонович Компанеец придумал такой анекдот. К постели умирающего Ландау подходит его известный соавтор Евгении Михайлович Лившиц и знакомит умирающего классика с юношей - одаренным теоретиком 'Лев, умирай спокойно: Вот наш новый Ландау' Собрав последние силы. Лев Давыдович беседует с 'претендентом на престол' И последние слова его были таковы 'Нет Женя, это не новый Ландау. Это еще один Зельдович'.

Ландау был выдающимся педагогом. Затаив дыхание, я прослушал не один десяток его лекций по теоретической физике - когда удавалось проникнуть на физфак МГУ без пропуска (поскольку учился не в МГУ, а в МФТИ). Зимой это было просто - достаточно в мороз прибегать в одном пиджаке, как бы из соседнего корпуса. Среди прочих эффектных приемов подкупала та откровенность, с которой он ранжировал физиков, называя таких, как Артур Эддингтон, классика физики звезд, 'патологом', а Вернера Гайзенберга - отца квантовой теории - 'нацистом' - бомбу для Гитлера делал, или 'живым трупом' - ныне бесплодным физиком.

В том смысле, что они были способны профессионально (но не обязательно морально) продуктивно участвовать в разработке ядерного оружия - в качестве теоретиков, экспериментаторов, изобретателей, инженеров, либо научно-технических руководителей.

Правда, вскоре он подобрел к Гайзенбергу, поразившему мир физиков теорией, претендующей на объяснение спектра масс элементарных частиц. Зачитав на семинаре в Институте физических проблем АН СССР свежую телеграмму Вольфганга Паули из Женевы с изложением этой сенсации, Ландау воскликнул, обращаясь к лучшим представителям своей школы - Померанчуку, Халатникову, Гинзбургу: 'А я на вас паразитировал, бездари'.

Меня поразила его характеристика Нильса Бора. После визита Бора в Москву в мае 1961 года, на осенней лекции в МГУ Ландау получил записку с просьбой дать оценку великому учителю. Помедлив, Лев Давыдович обратил свой пламенный взор к переполненной аудитории: 'Ну что я могу сказать: Какой хороший старик!' Шепот недоумения был ему ответом. Из физиков XX века он на первое место ставил Эйнштейна - в согласии с новейшими оценками 'лучших американских экспертов', объявивших, кстати, недавно в очередной раз этого корифея 'величайшим ученым двух тысячелетий'. На втором сверху уровне из советских физиков Ландау упоминал только себя. И я млел перед Львом Давидовичем, пока не разобрался, что только в одном из томов его 'Теорфизики' - 'Гидродинамике' - не менее дюжины нелепостей.

Гораздо более детальный рейтинг 'выдавал' в моем присутствии 'Шура' Компанеец - мой старший коллега по Институту химической физики АН СССР - исключительно независимый человек. Он не скрывал, что, по его мнению, многие виднейшие наши физики добились регалий за счет эксплуатации чужих достижений, добытых нелегально.

Но необязательно обладать амбициями в духе Ландау или Компанейца, чтобы иметь собственный рейтинг знаменитостей. Любой приличный историк науки вырабатывает 'рабочий рейтинг' персон, о которых пишет (если не просто компилирует). Но важнее, быть может, что рейтинг такого рода характеризует принадлежность к группе, если не касте или мафии, т.е. является изощренным неафишируемым паролем единомышленников, знающих карты друг друга при игре в научную политику, да и не только. Но раскрывать карты чужакам мало кто смеет, тем более в форме печатного слова. Тем интереснее, когда это табу нарушается, хотя бы случайно.

Среди примерно 15 тысяч страниц новых зарубежных публикаций по истории создания ядерного и термоядерного оружия, с которыми мне довелось ознакомиться за последние пять лет, в этом отношении выделяется многократно премированная книга Ричарда Роудса 'Сотворение атомной бомбы' (американские издания 1986, 1988 гг.). Не без ее влияния весной 1995 года журнал нью-йоркской академии 'Сайнсис' писал 'Германские атомщики наивно думали о себе как о мировой элите, в чем здорово промахнулись. Ибо одних только выходцев из Венгрии, ставших американскими атомщиками, а именно Лео Сциларда, Эдварда Теллера, а также Джона фон Нойманна и Евгения Вигнера, достаточно, чтобы перевесить интеллект всего сообщества немцев, пытавшихся сделать бомбу'.

Размеры статьи не позволяют мне привести достаточно полную аргументацию того, почему из этой четверки наиболее сильной фигурой был фон Нойманн. Американское ядерное оружие создавали и другие выходцы из Европы. Кое-кто из следующих не уступал даже фон Нойманну: Итальянец Энрико Ферми, Ханс Бете из Германии и его земляк Герман Вайль, англичане Джон Кокрофт, Джон Чэдвик и Дж. Так. Некоторые скажут: 'И Нильс Бор'. Нет, я бы добавил: 'И Клаус Фукс!' А были и 'домашние корифеи' - американцы, тот же Джон Уилер! Работал и 'сам' Ричард Фейнманн... среди начинающих.

Эксперимент как критерий истины здесь выглядит убедительно: немцы ведь бомбу не сделали!

Но могли бы!

А стандартный аргумент - 'История не знает сослагательного наклонения' - мы легко парируем: 'Да, не знает, - для тех, кому лень думать'.

Даже при равных интеллектуальных потенциалах 'новых американцев' и немцев, оставшихся в Германии, последних ждал бы проигрыш просто из-за бомбежек, в сущности, не уступавших хиросимской: достаточно упомянуть разрушение Гамбурга, Дрездена, Берлина и рурских комплексов. Здесь, однако, важнее нечто иное.

Германский атомный проект возглавили фактически Вернер Гайзенберг и Карл Вайцзеккер. В некрологе на смерть Гайзенберга, в 1976 году, его конкурент Эдвард Теллер (журнал 'Нэйче') четко утверждал, что Гайзенберг скорее не хотел делать бомбу Гитлеру, нежели не мог. А в 1993 г это мимолетное замечание Теллера было всесторонне обосновано в 600-страничной книге Томаса Пауэрса 'Секретная история германской бомбы', о которой многие знают у нас, но помалкивают.

Теперь, в частности, выясняется, что Гайзенберг не только не желал делать атомную бомбу Гитлеру, но и неустанно намекал об этом 'посредникам', надеясь, что и его западные коллеги не станут конструировать это страшное устройство. В отличие от нынешних резонеров из 'Сайнсис' научный руководитель американского атомного проекта Роберт Оппенгеймер, их главный теоретик Ханс Бете, учитель Оппенгеймера великий Нилье Бор и 'американский Берия' Лесли Гровс (он отвечал за режим секретности американского атомного 'Манхэттэнского проекта') компетентно и реалистично оценивали интеллектуальный потенциал немецкой атомной элиты, боялись ее превосходства. Не потому ли они азартно и вполне серьезно обсуждали планы нейтрализации деятельности Гайзенберга и Вайцзеккера - вплоть до их физического устранения. Не этот ли ажиотаж помешал Гровсу заметить, что творится у него 'под носом', когда сотни отчетов суперсекретного 'Манхэттэнского проекта' уплыли в Кремль!

Смешно пытаться несколькими строками обосновывать превосходство Гайзенберга над другими. Он слишком известен. Упомяну лишь, сто его 'соперник' по величию Поль Дирак назвал в своей речи в Ватикане (1976г.) Гайзенберга физиком ?1 XX века: (Между прочим, сам Поль Дирак и Артур Эддингтон считали разработку ядерного оружия аморальным занятием.)

Стоит все-таки кое-что пояснить и по поводу Карла Вайцзеккера. Его уместно сопоставить с Хансом Бете, получившим Нобелевскую премию за теорию горения звезд. Прекрасны и работы Бете по динамике взрыва. И все-таки Вайцзеккера следует оценить повыше - он минимум на год опередил Ганса Бете (1938 -1937) в области физики термоядерного горения звезд, а его достижения в теории взрывных процессов посильнее, оригинальнее. Он сделал пионерскую оценку роли плутония как взрывчатки. Нобелевскую ему не дали 'по анкетным данным': мол, работал над бомбой для Гитлера. Короче, 'венгерская четверка' лидеров американского атомного проекта была хороша, но уступала потенциалу уже двух конкурентов - лидеров немецкого атомного клуба. Труднее, но еще интереснее сравнивать совокупные потенциалы стран, наций. Мой анализ говорит в пользу превосходства немецкий атомщиков над теми, кто собирался под крышей 'Манхэттэнсого проекта' - главным образом в Лос-Аламосе (но и там немалую роль играл Фукс - опять же немец!)

Кстати, свою ранжировку атомщиков я не считаю окончательной и с интересом жду контраргументов.

Между тем тестовыми показателями уровня при данной ранжировке являются адекватная самооценка, квалификация и природная склонность к исследованию, честность, корректность и фундаментальность оригинальных исследований, первенство достижений в теоретической, изобретательской и экспериментаторской деятельности, независимость и смелость суждений (в том числе - прогнозов!), перспективность полученных результатов для научно-технического прогресса, для понимания природы и тех путей, как ее 'обманывать' через новые изобретения, кое-что еще из тех качеств, из которых складывается компетентность ученого, инженера. В данном рейтинге также учтен и организационный потенциал, но как второстепенный.

Что касается банального вопроса 'а зачем это нужно?', то не совсем избитым был бы такой ответ: исследование критериев компетентности критически важно для формирования групп экспертов и подготовки экспертных опросов, в особенности - ради решения задач прогнозирования.

Далее. Недавние публикации, хотя бы книги Павла Судоплатова с одиозной главой об атомном шпионаже, а также материалы дубненской, 1996 года, конференции по истории создания советского ядерного и термоядерного оружия, особенно доклады Феоктистова и Гончарова, привели к основательной переоценке реальной роли многих наших атомщиков.

Самый 'страшный' пример - роль Андрея Дмитриевича Сахарова, который знал-таки заранее о принципах устройства американской (по Уламу) водородной бомбы. Именно поэтому, при всем величайшем уважении к Андрею Дмитриевичу, он претендует скорее на 3-й уровень, чем на 2-й в данном рейтинге.

С Альбертом Эйнштейном дело проще. Судя по автобиографии Георгия Гамова 'Моя мировая линия', 'величайший' уклонялся от реального участия в закрытых разработках, принимая гонорары в качестве 'свадебного генерала'. Кстати, до 1939 г Эйнштейн категорически отвергал прогнозы практического использования ядерной энергии, подобно Бору и Резерфорду.

Замечу, наконец, что около 25 % упомянутых в моем рейтинге физиков я знал лично. Пусть не в равной степени. Около 30 % из них - это авторы работ, которые я цитирую в собственных публикациях, несколько более - в лекциях. Более 60 % - это авторы работ с которыми я более или менее детально знаком, практически в каждом случае на языке оригинала.

Я выложил свои карты на стол. Кроме яростных нападок предвижу и ответные шаги - кое-кто ведь решится выложить свои оценки.

Итак, ученые в рейтинге разбиты на пять уровней. Наиболее обоснована принадлежность к высшим двум уровням. На каждом уровне фамилии ученых даны в алфавитном порядке. В скобках после каждой фамилии указана страна (страны), где фактически работал тот или иной ученый.

 

  

 

Первый (высший) уровень

Карл Вайцзеккер/Karl-Friedrich Von Weizsacker (Германия)

Вернер Гайзенберг/Werner Heisenberg (Германия)

Поль Дирак/Paul Dirac (Англия)

Энрико Ферми/Enrico Fermi (Италия, США)

Станислав Улам/Stanislaw Ulam (Польша, США)

Субраманьян Чандрасекар/S.Chandrasekhar (Индия, Англия, США)

Эрвин Шредингер/Ervin Shroedinger (Австрия, Ирландия)

 

Второй уровень:

Ханс Бете (Германия, США), Адольф Буземанн (Германия, США), Герман Вайль (Германия, США), Отто Ганн (Германия), Георгий Гамов (СССР, США), Готфрид Гудерлей (Германия), Фредерик Жолио-Кюри (Франция), Дмитрий Иваненко (СССР/Россия), Петр Капица (СССР), Джон фон Нойманн (Венгрия, Германия, США), Клаус Осватич (Австрия), Вольфганг Паули (Швейцария), Гленн Сиборг (США), Джеймс Так (Англия, США), Джон Уилер (США), Владимир Фок (СССР), Клаус Фукс (Германия, Англия, США), Артур Эддингтон (Англия).

 

Третий уровень:

Ханнес Альфвен (Швеция), Карл Бехерт (Германия), Николай Боголюбов (СССР), Нильс Бор (Дания, США), Макс Борн (Германия, Англия), Перси Бриллюэн (Франция), Джон Вик (Италия, США), Анатолий Власов (СССР), Густав Герц (Германия, СССР), Фримен Дайсон (Англия, США), Сергей Дъяков (СССР),Евгений Забабахин (СССР), Евгений Завойский (СССР), Ирен Жолио-Кюри (Франция), Дж. Ивон (Франция), Ханс Йенсен (Германия), Паскуаль Иордан (Германия), Джон Кокрофт (Англия, США), Игорь Курчатов (СССР), Лев Ландау (СССР), Эрнест Лоуренс (США), Роберт Оппенгеймер (США), Георгий Покровский (СССР), Андрей Сахаров (СССР), Леонид Седов (СССР/Россия), Эмилио Сегре (Италия, США), Лео Сцилард (Венгрия, Германия), Игорь Тамм (СССР), Ричард Толмен (США), Джофри Тэйлор (Англия, США), Синьитиро Томонага (Япония), Ричард Фейнман (США), Яков Френкель (СССР), Ханс Халбан (Германия, Франция, Англия), Юлий Харитон (СССР.Россия), Джеймс Чедвик (Англия, США), Юлиус Швингер (США), Хидэки Юкава (Япония), Ханс Эхлер (Германия).

 

Четвертый уровень:

Лев Альтшулер (СССР/Россия), Манфред фон Арденне (Германия, СССР), Кейт Бракнер (США), Евгений Вигнер (Венгрия, Германия, США), Карл Виртц (Германия), Вальтер Гайтлер (Англия, США), Мария Гепперт-Майер (Германия, Швеция), Вальтер Герлах (Германия), Яков Зельдович (СССР), Александр Компанеец (СССР), Артур Комптон (Англия, США), Роберт Кристи (Англия, США), Риго Кубо (Япония), Джордж Кистяковский (США), Михаил Леонтович (СССР), Исаак Померанчук (СССР), Бруно Понтекорво (Италия, США, СССР/Россия), Виктор Сорокин (СССР), Кирилл Станюкович (СССР), Фредерик Содди (Англия), Роберт Сэрбер (США), Яков Терлецкий (СССР/Россия), Эдвард Теллер (Венгрия, Германия, США), Кирилл Щелкин (СССР), Георгий Флеров (СССР), Гарольд Юри (США)... и некоторые другие.

 

Пятый уровень:

Анатолий Александров (СССР/Россия), Абрам Алиханов (СССР), Виталий Гинзбург (СССР/Россия), Абрам Иоффе (СССР), Исаак Кикоин (СССР), Лиза Мейтнер (Германия, Швеция), Сет Нэдэмейр (США), Рудольф Пайерлс (ГерманияАнглия, США), Франсуа Перрен (Франция), Николай Семенов (СССР), Давид Франк-Каменецкий (СССР), Альберт Эйнштейн (Швейцария, Германия, США)... и немало других.