Документ взят из кэша поисковой машины. Адрес оригинального документа : http://www.prof.msu.ru/publ/balk/001.htm
Дата изменения: Fri Jul 9 11:02:10 2004
Дата индексирования: Mon Oct 1 20:51:46 2012
Кодировка: koi8-r
МИР НА ПЕРЕЛОМЕ СТОЛЕТИЙ: ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ

Анатолий Кулик

МИР НА ПЕРЕЛОМЕ СТОЛЕТИЙ: ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ

Предисловие редактора

    1-2 ноября 1999 г. в Москве прошла научная конференция "Миропорядок после Балканского кризиса: новые реальности меняющегося мира". Конференция была организована Ассоциацией "Профессионалы за сотрудничество", межрегиональным общественным объединением участников научных, культурных и образовательных программ сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами. За все время существования этих программ в них приняли участие свыше 20 тыс. человек. Созданная четыре года назад Ассоциация насчитывает сегодня 25 отделений в различных регионах России - от Северного Кавказа до Дальнего Востока - и представляет собой сообщество ученых и преподавателей университетов, поставивших целью способствовать своей деятельностью укреплению демократии и формированию гражданского общества в России, расширению сотрудничества России с демократическими странами и росту ее международного авторитета. Благодаря значительному интеллектуальному потенциалу, знаниям и опыту членов Ассоциации, проводимые ею конференции стали признанными форумами для постановки наиболее актуальных научных и социальных проблем.1
    Ассоциация объединяет в своих рядах представителей различных гуманитарных наук, что способствует приданию междисциплинарного характера анализу выносимых на обсуждение проблем. Так и конференция по Балканам собрала вместе политологов и философов, социологов, глобалистов, экспертов по различным проблемам международных отношений и международного права, специалистов по национальным отношениям, психологов, правозащитников, культурологов. Такой состав участников позволил рассмотреть в комплексе правовые, моральные, наконец, эмоциональные стороны кризиса, его отражение в массовом сознании россиян, влияние на внутриполитическое развитие в стране, а также его последствия для внешней политики России.
    Наряду с членами Ассоциации из девяти городов России в пленарных заседаниях и выступлениях на Круглом столе приняли участие видные российские ученые и общественные деятели, зарубежные гости, представители СМИ, сотрудники американского посольства в Москве. Участниками и гостями Конференции стали также студенты старших курсов Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и Российского государственного гуманитарного университета, специализирующиеся по проблемам Балкан и продемонстрировавшие выдающиеся способности к исследовательской работе по тематике конференции. Ассоциация пригласила их, последовательно придерживаясь своего принципа активного вовлечения творческой молодежи в научную и общественную жизнь и внимательного отношения к ее поискам.
    С приветствиями участникам и гостям конференции выступили Председатель совета Ассоциации профессор МГУ Алексей Барабашев и Атташе по вопросам культуры Посольства США в России г-н Джон Браун.

 

    XXVIII Конгресс Международной ассоциации политической науки, состоявшийся в августе 2000 года, констатировал, что последнее десятилетие явилось свидетелем самых радикальных перемен в мире за все уходящее в прошлое столетие, перемен, обусловленных прежде всего общей тенденцией формирования супранациональной экономической и политической организации мира за счет сокращения суверенной власти государств и ослабления национальной идентичности. Эти перемены оказывают огромное влияние на характер и институты мировой, региональной, национальной и локальной политики.
    К сожалению, "конец истории" оказался не таким, каким он привиделся Фрэнсису Фукияме, и события последнего десятилетия ХХ века свидетельствуют, что меняющийся мир пока не становится более безопасным.
    В ряду этих событий Балканский кризис стал одним из самых трагических проявлений структурных изменений в международной системе безопасности, созданной после второй мировой войны и исправно служившей на протяжении более полувека. Ядром этой системы являлась ООН с ее Советом Безопасности, в котором постоянные члены, включая Россию, обладали правом вето. Блоковая система сдержек и противовесов, обеспечивавшая стабильность и баланс интересов в биполярной модели мира, распалась после краха коммунистических режимов в Советском Союзе и странах Центральной и Восточной Европы, и мир вступил в качественно новое состояние.
    Одни видят в происходящих переменах только наступление произвола и хаоса, в котором не действуют более общепринятые правила игры. Другие - рождение нового миропорядка, основанного на иных принципах и механизмах, объективными предпосылками для которого стали крушение биполярной системы международных отношений и глобализация поздне- и постиндустриальных экономических отношений, кризис института национальной государственности и утверждение примата международного права над государственным суверенитетом.
    Одни видят в них отказ от верховенствующей роли ООН и присвоение группировкой наиболее сильных в военном, политическом и экономическом отношении государств (то есть НАТО) права навязывать свою волю участникам вооруженных конфликтов, в том числе и независимым государствам, не считаясь с их суверенитетом (cм. С. Марков). С этой позиции события в Югославии стали своеобразным символом новой конфигурации сил в мире, отмеченной желанием индустриально развитых держав, входящих в НАТО, открыто демонстрировать свое право на превосходство в пространстве мировой политики (cм. Б. Губман).
    Другие настаивают на том, что "ни одно государство не может под предлогом соблюдения своего суверенитета топтать ногами основополагающие свободы личности или общества", и что "гуманитарное вмешательство везде, где массивно, грубо и постоянно нарушаются мир и права человека, является долгом и обязанностью международного сообщества".2 С этой позиции, даже если НАТО действовало в Косово без санкций Совета безопасности ООН и в нарушение ее Устава, такое вмешательство не должно рассматриваться как агрессия и пренебрежение международным правом. Напротив, как охарактеризовал его чешский Президент Вацлав Гавел, оно было "продиктовано уважением к праву - праву, имеющему приоритет перед правом, защищающим суверенитет государства".3
    Данную оценку в целом разделяют и российские правозащитники. Так, один из самых ярких представителей отечественного правозащитного движения С. Ковалев в своем докладе на конференции отметил, что "югославский кризис - первый случай в новейшей истории, когда группа государств ультимативно потребовала от суверенного правительства суверенной страны изменить свою внутреннюю политику и, получив отказ, применила военную силу".
    Однако такого рода идеологический ригоризм, граничащий с новым мессианством, игнорирует современный исторический контекст противоборства в мире трех тенденций - модернизации, постмодернизации и демодернизации (cм. А. Неклесса), - в котором приходится взаимодействовать субъектам международных отношений.
    В косовском кризисе, как отмечалось на конференции, имела место попытка стран Запада утвердить дипломатическими и военными средствами на периферии собственного цивилизационного пространства общепринятые в его границах стандарты прав человека, национальных меньшинств и мультикультурного устройства демократического общества. Но "разорванность" исторического времени, проживаемого странами участниками конфликта, служит причиной, по которой акции, рассматриваемые одной стороной как гуманитарное вмешательство, продиктованное моральным долгом и международными обязательствами, воспринимается общественным мнением страны, находящейся по другую сторону конфликта, как прямая агрессия и нарушение национального суверенитета (cм. А. Сунгуров).
    Некоторые из оппонентов позитивной трактовки нового мирового порядка, соглашаясь со справедливостью декларируемого принципа верховенства суверенитета человеческой личности над национальным суверенитетом в качестве основы построения новой системы международных отношений, считают, что возникающая система на деле демонстрирует усиление совсем иных принципов, для реализации которых защита прав человека и принуждение к миру служат лишь своеобразной дымовой завесой избирательной легитимности национального суверенитета. В случае Косовского кризиса оценка действий НАТО оказалась далеко неоднозначной не только со стороны российского политологического сообщества, но и на Западе. Так, например, Директор Центра российских и восточноевропейских исследований Питтсбургского университета Р. Хайден расценил вмешательство НАТО как агрессию и "гуманитарное лицемерие".4
    Почвой для появления такого рода сомнений служит несовершенство международной правовой базы, которая сегодня не позволяет однозначно определять правомочность и пределы "гуманитарного вмешательства".
    На конференции было отмечено, что в основе межэтнических конфликтов, которым присуще массовое насилие, очень часто лежит так называемое "право на самоопределение", провозглашенное в ряде важных международных документов. При этом, однако, не существует ни общепризнанного представления о конкретном содержании этого права, ни общепринятой точки зрения на соотнесение его с другими ключевыми принципами международного права, ни сколько-нибудь приемлемого механизма его осуществления (С. Ковалев). Международно-правовые документы, касающиеся права на самоопределение, прав национальных меньшинств и т. д., допускают толкования как в пользу центральной власти, так и в пользу национальных движений и этнотерриториальных образований в составе полиэтничных государств (см. С. Романенко). Поэтому действия НАТО, хотя и обоснованные с точки зрения нравственности, не имели, как указывалось на конференции, решительно никакого правового обоснования, что создало опасный прецедент: "Завтра, например, Россия может заявить, что достаточным нравственным обоснованием для силового вмешательства она считает, скажем, ущемление прав русскоязычного населения в Латвии. И как тогда будет реагировать международное сообщество?" (С. Ковалев)
    Ссылки на соблюдение международных конвенций, договоров и соглашений и на "строгий международный демократический контроль", под которым должно осуществляться вмешательство, носят общий характер, оставляя широкое поле для политических манипуляций с одной стороны и вполне понятных подозрений - с другой. Двойственное отношение к гуманитарному вмешательству проявилось и в выступлениях участников Конференции.
    Но при этом сторонников одной и другой позиций объединяет констатация того факта, что человечество на пороге третьего тысячелетия столкнулось с новыми угрозами и вызовами миропорядку, требующими разработки новых подходов к определению безопасности и к ее обеспечению (см. О. Воркунова).
    Косовский кризис выявил глубокие расхождения в отношении к проблеме прав человека и международной ответственности за их нарушение между российскими политиками и их западными коллегами. Как отмечалось на конференции, среди российских политиков не нашлось никого, кто внятно осудил бы режим С. Милошевича и, тем более, солидаризировался бы с позицией Запада. В то же самое время в осуждении действий НАТО в Государственной Думе РФ были едины все - от ЛДПР до "Яблока" (см. С. Романенко). Конечно, резкая антизападная риторика значительной части российского политического истэблишмента, который вдруг на радость себе обрел общего врага в лице НАТО, носила в существенной мере спекулятивный характер и в условиях сохранения сложной социально-экономической ситуации, продолжающегося обнищания широких кругов населения стала компенсацией за отсутствие прогресса в реформировании страны и за провалы в экономике.
    В контексте приближения выборов, как парламентских, так и президентских, антизападная националистически-фундаменталистская и изоляционистская риторика явилась единственным козырем в политической игре для многих российских публичных политиков.
    Однако причина враждебной позиции большей части политической элиты России заключалась не только в предвыборной конъюнктуре и не только в сложившихся у части российского общества стереотипах "славянского православного братства", на которых строились "особые" контакты и отношения сербских и российских политиков националистической ориентации.
    Как указывалось в выступлениях, значительная часть политического класса России, которая клялась в "любви к славянским народам" и ратовала за безоговорочную поддержку режима С. Милошевича, имеет довольно слабые представления о реальной ситуации в отдельных странах и регионе в целом и, в действительности, мало интересуется судьбой самих этих народов. Она, в духе стереотипов имперского мышления времен холодной войны, продолжает рассматривать их только как инструмент своего соперничества с Западом в балканском регионе, исходя из упрощенной и ложной посылки, что внешняя политика России может быть только либо антизападной (т.е. патриотической и самостоятельной), либо прозападной (т.е. антипатриотической и несамостоятельной). Вопреки урокам истории и современным политическим реалиям многие российские политики были убеждены, что Сербия С. Милошевича является единственным стратегическим союзником России в регионе, который поможет вернуть Москве былой вес в мире и способность противостоять политике НАТО. Эти убеждения были в полной мере использованы С. Милошевичем, которому провоцирование конфликта между Россией и НАТО давало единственный политический шанс на выживание.
    В непоследовательности позиции России по отношению к режиму С. Милошевича и дейстиям НАТО отразилось также отсутствие консенсуса в политической элите и обществе относительно целей и ценностей внутреннего развития в самой России, противоборство более глубоких тенденций, которые касались не только балканской политики, и даже не только внешней политики в целом, включающей отношения России с США и с НАТО и ее роль в мире и в системе европейской безопасности. Это была борьба разнородных сил внутри политической элиты и российского общества за выбор пути, по которому должна будет пойти страна после приближавшихся парламентских 1999 г. и президентских 2000 г. выборов.
    На конференции была дана однозначно негативная оценка тех результатов, которые принесла России ее политика и дипломатия в ходе балканского кризиса, с точки зрения реальных интересов страны как в мире, в Европе, и на Балканах, так и в Содружестве независимых государств, и внутри страны (см. Т. Пархалина).
    Отдельно рассматривались проблемы в отношениях России со странами Европейского Союза (см. Т. Бордачев).
    Предметом глубокого анализа на конференции стали не только воздействие внутриполитических факторов на формирование политики России в Косовском кризисе, но и то влияние, которое сам кризис оказал и продолжал оказывать на политический процесс в стране. Серьезную озабоченность у выступавших вызвали такие явления как самостоятельное принятие политических решений военным руководством (в связи с этим на конференции упоминался так называемый "суворовский бросок" на аэродром в Приштине); отсутствие демократического гражданского контроля над вооруженными силами, негативно сказывающееся на характере ведения чеченской кампании; милитаризация общественного сознания; усиление в российском обществе ностальгии по твердой руке. Эти явления препятствуют не только поступательному развитию отношений между Россией и Западом, но и консолидации демократических преобразований в стране.
    Особое внимание участников конференции привлекли параллели, проводимые часто между "гуманитарной интервенцией" НАТО в Косово и "антитеррористической операцией" российских войск на Северном Кавказе. Этой теме были посвящены два специальных доклада (см. И. Звягельская и Э. Паин); она постоянно присутствовала в других выступлениях и активно обсуждалась в рамках Круглого стола.
    В докладе И.Звягельской были подвергнуты скрупулезному анализу сходные черты и различия между двумя конфликтами: чеченским и косовским. При этом рассматривались использовавшиеся методы управления конфликтами, механизм их перерастания в кризисные стадии, проблемы политического урегулирования. Как было отмечено, несмотря на наличие общих черт, конфликты принципиально отличаются друг от друга: в Югославии НАТО, не имея санкции ООН, вело боевые действия против суверенного государства с заявленными "гуманитарными" целями; в Чечне Россия воюет на своей территории, пытаясь разгромить террористов, подавить сепаратистские тенденции и обеспечить собственную территориальную целостность. Проделанный анализ позволил прийти к заключению, что и в том, и в другом случаях военные меры способны дать лишь временный эффект, но не могут привести к длительной стабильности. Для урегулирования этно-территориальных конфликтов необходимы прежде всего поиски политического решения. Когда конфликты такого рода все больше выходят на первый план мировой политики, устойчивость всей системы международных отношений будет зависеть от того, научится ли международное сообщество реагировать на них адекватным образом.
    Если первый доклад был сделан в строгой академической манере и обоим конфликтам в нем было уделено подчеркнуто равное внимание, то другой (см. Э. Паин) отличало исчерпывающее знание генезиса и развития чеченского конфликта и тех его сторон, которые обычно остаются скрытыми от широкого общественного мнения - его автор имел отношение к анализируемым событиям не только как ученый, но и как ответственный сотрудник Администрации Президента России, на протяжении ряда лет занимавшийся этим конфликтом по характеру служебной деятельности.
    По его мнению, военные действия НАТО в Косово в немалой мере ускорили начало военной кампании в Чечне в 1999 г., дав моральное оправдание тем силам в России, которые и без того считали, что только военным путем можно разрубить тугой узел чеченского конфликта. Главное внимание в его докладе уделено урокам, которые власти России и Югославии могли бы извлечь из опыта развития такого рода этнополитических конфликтов, но, к сожалению, не извлекли, в результате чего повторяли одни и те же ошибки.
    Так, первая попытка российских властей в декабре 1994 г. военным путем подавить чеченский сепаратизм привела к гибели как минимум 30 тыс. чеченцев и 4,3 тыс. российских солдат и окончилась провалом. После двух лет кровопролитных боев армия была вынуждена уйти из Чечни. Нанесенный экономический ущерб, который оценивается в 5,5 млрд долл., в немалой мере обусловил экономический кризис августа 1998 г., когда государство оказалось неспособно отвечать по своим непомерным долгам.
    Война 1994-1996 гг. убедительно продемонстрировала неэффективность колониальных средств решения этнополитических проблем, невозможность насильственно навязать свою волю даже небольшой этнической общности, если значительная ее часть готова с оружием в руках защищать собственные интересы. Однако в октябре 1999 г. в Чечне снова начались военные действия, которые российские власти назвали операцией по подавлению терроризма.
    Масштабы и быстрота перемен в общественном мнении по отношению к войне в Чечне отражают процесс милитаризации массового сознания. Если в 1995 г. по данным социологической службы Независимого исследовательского центра "Российское общественное мнение и исследование рынка" (РОМИР) две трети населения страны были против военного решения проблемы, то сейчас примерно столько же его поддерживают.
    Комплексный анализ всех составляющих чеченского кризиса подводит автора к выводу, что победа федеральных сил маловероятна в ближайшие полтора-два года, и что по истечении этого времени общественные настроения могут круто измениться в сторону прекращения военных действий. Тогда и появиться спрос на серьезное обсуждение мирных форм урегулирования чеченского кризиса.
    Естественным продолжением этих докладов стал анализ динамики российского общественного мнения по проблемам Балкан и Чечни (см. Л. Косова). Он, в частности, показал, что население России, в отличие от ее политического истеблишмента, занимало гораздо более трезвую позицию по отношению к действиям НАТО в Косово. В общественном мнении России сложился устойчивый консенсус против ее втягивания в противостояние с Западом и НАТО. Так, в июне 1999 г. за применение оружия или участие российских войск в конфликте в случае продолжения военных действий высказалась лишь незначительная часть населения - менее 10%. В то же время этот анализ подтвердил высказанное ранее убеждение, что операции НАТО в Косово сыграли роль своеобразного детонатора, разрушившего существовавший в массовом сознании запрет на применение силы, и повлияли на изменение его отношения к военным действиям в Чечне в ходе следующей военной кампании.
    Однако участники конференции не ограничились рассмотрением политики России и ее отношений с НАТО в свете косовского кризиса и влияния кризиса на решение чеченской проблемы. Критическому анализу было подвергнута роль в процессе урегулирования кризиса Организации по Безопасности и Сотрудничеству в Европе - единственного общеевропейского института, созданного для предотвращения и разрешения подобных конфликтов, в рамках которого могут взаимодействовать все европейские государства, независимо от их принадлежности Североатлантическому альянсу или Западноевропейскому Союзу (Н. Васильцова).
    Отдельный доклад был посвящен становлению внешней политики объединенной Германии на примере Балканского кризиса, где она, по утверждению авторов, впервые заявила о себе как о новой политической силе. (Ю. Павлов, С. Погорельская).
    Существенный вклад в работу конференции внесли ученые-гуманитарии. Так, в сообщении И. Киселева была сделана попытка на основе данных эмпирических исследований проанализировать психологические аспекты адаптации России и россиян к новым реальностям меняющегося мира.
    Новый миропорядок, основанный на новом международном праве с его приматом прав личности, о необходимости которого говорили политологи, специалисты по международным отношениям и правозащитники, возможен при условии, что оно (это право) принимается общественным мнением всех или, по крайней мере, подавляющего большинства стран-участников международных отношений; что позитивное право, разработанное юристами и принятое правительствами, не расходится с правосознанием политической элиты и широких масс этих стран, становится органичной частью глобальной мироотношенческой парадигмы. В связи с этим в докладах на конференции затрагивались проблемы "культуры мира", формирование которой поставило своей целью ЮНЕСКО. 5
    Директор Института цивилизации из республики Алания - Северная Осетия, находящейся в непосредственной близости от Чечни ("в сотне верст от войны"), приходит к неутешительному выводу, что "На сегодняшний день... политическая культура мира очень часто означает культуру войны. Косово - ярчайший тому пример" (А. Черчесов).
    Возможность утверждения культуры мира в границах планетарного сообщества обсуждалась в докладе заведующего кафедрой теории и истории культуры Тверского университета профессора Б. Губмана. Как убедительно показано в докладе, эта культура призвана, с одной стороны, преодолеть искушение однополярности цивилизационного лидерства Запада, а с другой - устоять под натиском не только религиозного, но и возрожденного идеологического фундаментализма, исходящего из полярных цивилизационных образований, поддерживать климат толерантности, межцивилизационный диалог и баланс политических сил в едином и постоянно изменяющемся мире.
    Конечно, выступившие на конференции были далеко не единодушны в отношении к структурным изменениям, происходящим в мире и к праву Запада на гуманитарную интервенцию в любом регионе мира. Они расходились как в интерпретации Косовского кризиса и оценке позиций и действий вовлеченных в него сторон, так и в интерпретации событий и действий российских властей на северном Кавказе, что только лишний раз свидетельствует, что Россия распрощалась с единодушием тоталитарного общества. Более того, цель Оргкомитета Конференции как раз и состояла в том, чтобы ее участники могли сопоставить и аргументировано обсудить различные точки зрения. Последовательно придерживаясь этого принципа, Редакционный совет поместил в предлагаемой вниманию монографии все представленные доклады, включая те, где изложены позиции, которые члены Совета не разделяют.
    Но при расхождении позициий участников конференции их объединяло искреннее стремление найти ответы на самые острые вызовы современности, извлечь уроки из кризисов, которые бы способствовали формированию более безопасного мира, пошли на пользу консолидации демократических преобразований как в России, так и в Югославии. Не случайно "уроки" и "перспективы" - наиболее часто встречающиеся слова, которыми выступающие определяли цели своих сообщений.
    Конференция собралась в начале ноября 1999 г., когда уже прошло некоторое время после завершения военной операции НАТО и возникла потребность и возможность попытаться осмыслить происходящее на Балканах всесторонне - в глобальном, региональном и национальном контекстах - и разобраться в природе конфликта, оставив в стороне эмоциональную составляющую отношения к нему, так же как и сиюминутные конъюнктурные наслоения. Это была одна из первых попыток такого рода, предпринятая тогда, когда уже были видны трагические результаты военных действий НАТО для мирного населения Югославии, но еще не стали очевидными политические последствия "гуманитарной интервенции" Запада. Еще не произошли "мирная революция" в Сербии, освободившая страну от одиозного режима С. Милошевича, визит в Москву нового президента Югославии Воислава Коштуницы и возвращение Югославии в Организацию объединенных наций; не состоялись президентские выборы в России, в результате которых к руководству страной пришел новый лидер с более адекватным видением места России в мире и в системе Европейской безопасности и более прагматичными взглядами на ее роль; не вспыхнул с новой силой ближневосточный арабско-израильский конфликт, который поставил под угрозу хрупкий мир в этом регионе и бросил новый серьезный вызов системе коллективной безопасности, взявшей на себя ответственность за поддержание нового миропорядка.
    Конечно, было бы нереально ожидать, что в ходе конференции будут найдены ответы на все обсуждавшиеся вопросы, но участникам удалось очертить круг проблем, поиск решения которых зависит от совместных усилий всех заинтересованных сторон. Особую и чрезвычайно важную проблему представляет налаживание конструктивного диалога между общественным мнением России и стран Запада по вопросам понимании прав человека и международной ответственности за их нарушение.
    Участники конференции констатировали, что косовский кризис стал индикатором многих кризисных явлений, накопившихся после окончания "холодной войны", а также испытанием на прочность и эффективность современных международных институтов обеспечения безопасности. Он ознаменовал начало качественно нового этапа развития всей системы международных отношений, формирования системы безопасности в Европе. Становление каждого "нового" для своего времени мирового порядка было кровавым и болезненным; к сожалению, это относится и к нынешнему этапу.
    В связи с этим достижение стабильности на Балканах отвечает не конъюнктурным, а подлинным долгосрочным политическим интересам России, и ее стратегической задачей является установление нормальных отношений с балканскими государствами и теми силами, которые проявляют в этом наибольшую заинтересованность, урегулирование существующих противоречий и конфликтов в тесном сотрудничестве со всеми странами.
    Как отметил еженедельник российского научного сообщества "Поиск", острота обсуждавшихся проблем и малая временная дистанция, отделявшая участников конференции от масштабной войны в бывшей Югославии, не помешали собравшимся представителям академической науки и высшей школы провести конференцию на хорошем профессиональном уровне, продемонстрировав отсутствие идеологической предвзятости, высокую культуру мышления и способность к спокойному и всестороннему рассмотрению самых острых проблем. 6
    К сожалению, медлительный издательский процесс не поспевает за стремительным развитием процесса политического. Части авторов сборника удалось внести некоторые дополнения в свои тексты на заключительном этапе подготовки рукописи, но далеко не всем. Однако годичный разрыв во времени с момента проведения конференции до публикации ее материалов оборачивается в какой-то степени достоинствами издания. Этот разрыв дает возможность увидеть, как самим авторам, так и читателям, какие доводы за и против в аргументации позиций оказались в ретроспективном плане состоятельными, а какие - безосновательными; какие прогнозы реализовались, а какие - оказались ошибочными. Такая проверка временем позволяет выйти на более высокий методологический и теоретический уровень описания и объяснения процессов, происходящих в мире, и, в конечном счете, способствует формированию более адекватного общественного мнения и практической политики, в большей мере отражающей объективные национальные интересы России в меняющемся мире.

    В заключение, от имени Ассоциации "Профессионалы за сотрудничество", Организационного комитета конференции и Редакционного совета издания, хотелось бы выразить признательность Бюро по образованию и культуре Государственного департамента США (Bureau of Educational and Cultural Affairs, US Department of State) за финансовую поддержку в проведении конференции и издании ее материалов и подчеркнуть, что, проявив готовность оказать помощь в созыве конференции, сотрудники бюро никоим образом не пытались как-то повлиять на формирование пакета проблем, выносимых на обсуждение, на отбор участников и, тем более, на независимость их позиции.


1. Подробную информацию об основных целях, приоритетных направлениях деятельности и мероприятиях Ассоциации можно найти на ее сайте в Интернет, www.prof.msu.ru. Здесь же можно ознакомиться с материалами прошедших конференций Ассоциации и другими ее публикациями.

2. Эта позиция сформировалась еще задолго до возникновения Косовского кризиса и получила достаточно широкую поддержк