Документ взят из кэша поисковой машины. Адрес оригинального документа : http://www.flogiston.ru/library/pravo
Дата изменения: Sun Apr 10 01:02:39 2016
Дата индексирования: Sun Apr 10 01:02:39 2016
Кодировка: Windows-1251

Поисковые слова: закон вина
Психологическая характеристика мотивационной сферы подростков-правонарушителей | Г. Г. Бочкарева

Психологическая характеристика мотивационной сферы подростков-правонарушителей

Автор: Г. Г. Бочкарева
Опубликовано: January 27, 2002, 12:00 am

Ключевые слова (теги): мотивация


Сб.: «Изучение мотивации поведения детей и подростков».
М.,1972.

Характеризуя мотивационно-потребностную сферу правонарушителей, можно сделать следующие выводы:
1. Из наших материалов не вытекает, что всем правонарушителям присущи гипертрофированные примитивные потребности. Однако, как было показано, у них, как правило, слабо выражены высшие потребности. У большинства правонарушителей потребности ограничены стремлением удовлетворить свои примитивные нужды. Следовательно, низкий уровень этического развития подростков-правонарушителей связан с бедностью их духовных запросов.
2. Для значительной части как младших, так и старших подростков-правонарушителей (почти для двух тре-тей) характерно отсутствие или слабость нравственных мотивов.
3. В то же время у определенной части правонарушителей примитивные потребности находятся в сложном взаимодействии с нравственными тенденциями. Об этом свидетельствует их внутренняя неудовлетворенность собой, сознание своей вины (особенно перед матерью) и желание начать иную жизнь (учиться, работать). Это дает основания для оптимистического прогноза в отно-шении возможностей их перевоспитания.

Выделение различных групп правонарушителей

     В процессе работы с «трудными» детьми, а также общения с подростками в колониях и детском приемнике мы увидели, что подростки, объединенные понятием «правонарушители», не являются однотипными. Особенно ярко различие выступало в их отношении к своему правонарушению. Одни из них стыдились своих прошлых поступков, смущались, когда об этом заходила речь. Чувствовалось, что эта тема им неприятна, и они остро переживают свою вину. Другие, напротив, легко, бес-печно, со всеми подробностями рассказывали о своих неблаговидных поступках, не испытывая при этом ни малейшего смущения. Были и такие, которые не только не стеснялись говорить о своем преступном прошлом, но и бравировали им.

Более глубоко подойти к пониманию различных групп правонарушителей нам помогла гипотеза Л.И. Божович о соотношении эмоций и потребностей и о том, что характер эмоций может свидетельствовать о характере побуждений и их динамике. Эмоции являются отражением степени удовлетворения потребностей субъекта, и, следовательно, характер его переживаний будет отражать и характер имеющейся у него потребности и то, в какой степени она нашла удовлетворение.

«Если психические процессы являются отражением окружающего мира,- пишет Л. И. Божович, — то переживания — продукт отражения взаимоотношений субъекта и этого мира. Переживание отражает состояние удовлетворенности субъекта в его взаимоотношениях со средой, т. е. за переживаниями лежит мир потребностей в их соотношении с возможностями удовлетворения. Таким образом, по характеру переживания в известной мере можно судить о структуре мотивационной сферы человека и, наоборот, зная его потребности и возможности их удовлетворения, можно предсказать характер его переживаний». Так, например, наличие угрызений совести, по предположению Л. И. Божович, должно свидетельствовать о том, что у человека была потребность воздержаться от соответствующего безнравственного поступка, и неудовлетворение этой нравственной потребности вызвало отрицательные переживания, отраженные в сознании в виде раскаяния, угрызений совести и пр. Отсутствие таких раскаяний, наоборот, свидетельствует либо о чрезвычайной слабости нравственных побуждений, либо об их полном отсутствии.
На этом основании Л. И. Божович высказывает предположение о существовании различных групп правонарушителей, у которых имеется разное соотношение антиобщественных наклонностей и нравственных стремлений. Если подросток, совершивший бесчестный поступок, испытывает угрызения совести, то можно предположить, что его поступок был мотивирован сильной потребностью примитивного, общественно-отрицательного характера, которая победила противостоящее ей нравственное побуждение — воздержаться от бесчестного поведения.
Таким образом, нравственная тенденция имела место, но оказалась нереализованной, и это выразилось в чувстве неудовлетворенности собой. Если это так, то преступления, сопровождающиеся раскаянием, угрызениями совести, свидетельствуют о доминировании в мотивационной сфере таких подростков элементарных потребностей при имеющихся нравственных побуждениях. Этой группе правонарушителей нами было дано условное название «раскаивающиеся».

Другие правонарушители не испытывают угрызений совести. Совершив преступление, они опасаются только наказания; если же преступление остается нераскрытым, они удовлетворены и — даже рады. Согласно мысли Л. И. Божович, можно предположить, что этим переживаниям в мотивационной сфере соответствует, с одной стороны, наличие достаточно настойчивых прими-тивных потребностей и стремлений, с другой — отсутствие нравственных побуждений, способных вступить в конфликт с первыми. У некоторых подростков этой группы общественно-отрицательные потребности могут быть и не очень сильно выраженными, но слабость нравственных тенденций, связанных с правонарушением, приводит их к антиобщественным поступкам, в которых они часто являются соучастниками. Такие подростки составляют вторую группу. Мы обозначили ее как «бесконфликтную».

Третью группу составляют подростки, которые сознательно противопоставляют себя моральным требованиям общества. У них не только отсутствует конфликт между примитивными потребностями и моральными побуждениями, но их правонарушения находят поддержку в их антиморальных убеждениях. Сильно развитые антиобщественные потребности они удовлетворяют, следуя своей циничной «морали», которая позволяет им с легкостью идти на преступление. Правонарушителей этой группы мы условно назвали «циниками». В мотивационной сфере «циников» также нет конфликта между моральными и примитивными потребностями, поэтому в каком-то смысле «циники» — это разновидность «бесконфликтных».

Следует сказать, что мы выделили эти три группы как основные, что не исключает множества их разновидностей. В основу этого деления на группы положен главный и существенный признак — соотношение нравственных мотивов с непосредственно действующими примитивными потребностями, с чем связаны и характерные для этих соотношений переживания. Таким образом, мы отвлекаемся от многих других моментов в облике несовершеннолетних правонарушителей, беря лишь основное — структуру их мотивационной сферы.
В соответствии с этим мы разделили всех наших испытуемых-правонарушителей на три группы. Основанием для отнесения данного подростка к той или другой из этих групп было наше общее представление о нем, складывающееся в процессе бесед и на основании данных, получаемых нами при использовании различных наших методических приемов. Особенно показательными для нас являлись данные, характеризующие наличие или отсутствие у правонарушителей раскаяния, а также его отношение к своему преступлению.

В первую группу вошли подростки, обнаружившие раскаяние в своем правонарушении. Для них характерны утверждение о недопустимости совершенного ими проступка (например, «красть нельзя») и высказывания о том, что они постараются никогда больше этого не делать. Во вторую группу мы отнесли тех правонарушите-лей, которые сожалеют только о том, что попались и очутились в колонии. Они считают, что красть надо с умом, т. е. делать это так, чтобы не попадаться. Нако-нец, третья группа — это подростки, которые не только не выразили раскаяния, но всячески подчеркивали, что считают совершенные ими преступления положительным фактом своей биографии. Например, они говорят: «Я ни о чем не жалею, потому что жалеть не о чем». «Я ничего не сделал такого, в чем бы я раскаивался». «Горжусь, что у меня не было ни одного хорошего поступка».
Мы далеки от мысли принимать высказывания правонарушителей за единственный или хотя бы главный критерий отнесения их к тому или иному типу, но, получив в этих высказываниях данные для некоторой предварительной ориентировки, мы затем рассмотрели весь собранный нами материал с точки зрения обоснованности отнесения подростка к той или другой группе. Подростки-правонарушители распределились по группам следующим образом.

Группы

Младшие

Старшие

Всего

„Раскаявшиеся“

18

35

53

«Бесконфликтные»

38

30

68

«Циники»

14

5

19

Итого

70

70

140

         Самая большая по количеству группа «бесконфликтных». Меньше всего «циников», т.е. правонарушителей, моральная опустошенность которых заставляет думать, что их перевоспитание представит наибольшие трудности. Чтобы удостовериться, что наши данные вскрывают истинное положение вещей, мы в ходе работы использовали следующий прием: в колонии Краснодарского края мы собрали материал по нашей методике, проанализировали его и выделили три типа правонарушителей. Затем, предварительно охарактеризовав воспитателю каждый тип, мы сверили его мнение об этих ребятах с нашими выводами относительно соответствия их тому или иному типу. Оказалось, что наши мнения почти полностью совпали. Конечно, от некоторых подростков мы получили такие ответы, которые затрудняли их отнесение к какому-либо типу. Были также ответы, вызывающие недоверие. Такие материалы нами не были использованы.
В колонии Тульской области мы взяли для нашего опроса пять правонарушителей, которые, по мнению воспитателя, особенно глубоко заражены антиобщественной моралью и, кроме того, осуждены не впервые за особо опасные преступления — грабеж, разбой, убийство, насилие. Эти подростки дали именно те ответы, которые позволили нам отнести их к «циникам», т. е. мы получили выводы, совпадающие с характеристиками, данными им воспитателями.

Характеристика потребностей и нравственных мотивов правонарушителей,
относящихся к различным типам

   В процессе анализа полученных данных мы стреми-лись выяснить, какие потребности играют преобладаю-щую роль в поведении правонарушителей различных типов.
Одним из показателей, характеризующих наличные потребности, являлись ответы правонарушителей на вопрос: «На что хотел бы ты истратить деньги?»

Группы

Количественное распределение ответов на вопрос о трате денег

Хотели бы истратить деньги на

одежду

кино

лакомства

спиртное

папиросы

Расходы, связанные с интересом к другому полу

„Раскаивающиеся“ (53 чел.) «Бесконфликтные“ (68 чел.)

»Циники" (19 чел.)

24 (45%)

16 (23%) 3 (16%)

16 (30%) 27 (40%) 5 (26%)

11 (20%) 15 (22%) 3 (16%)

15 (28%) 45 (68%) 18 (94%)

4 (7%) 15 (22%) 5 (26%) 5

3 (5%)

13 (20%)

4 (20%)

Распределение правонарушителей по ответам на три вопроса
(о трате денег, о подарке другу, о любимом времяпрепровождении)

Группы

Всего чел.

Хотят приобрести

Хотят праздной жизни

Прочие желания

предметы культурно-бытового назначения

машину, дачу

«Раскаивающиеся»

53

12 (23%)

8 (15%)

6 (11%)

27 (51%)

„Бесконфликтные“

68

13 (19%)

17 (25%)

24 (35%)

14 (21%)

Циники“

19

2 (10%)

4 (21%)

6 (31%)

7 (38%)


         Как видим, между «бесконфликтными» и «циниками» нет существенного различия в том отношении, что среди тех и других наибольший процент падает на желания, связанные с пристрастием к спиртному, затем идет курение, кино и расходы связанные с интересом к другому полу.
Потребности «раскаивающихся» заметно отличаются от этих. У них на первом месте желание приобрести одежду, кино и спиртное занимает второе место, на третьем — сладости.
Если мы обратимся к количеству ответов, выражающих потребность в спиртном, папиросах и потребности сексуального характера, то увидим, что их количество возрастает от первого к третьему типу. При этом в отношении потребности в спиртном наблюдался значительный рост от «раскаивающихся» к «бесконфликтным» (/=4) и от «бесконфликтных» к «циникам» (*=3,8). Что касается потребности в папиросах и желаний сексуального характера, то здесь достоверный рост имеется только от «раскаивающихся» к «бесконфликтным». «Бесконфликтные» и «циники» дают примерно одинаковое количество таких ответов.

Анализируя ответы, которые, по нашему мнению, вскрывают характер потребностей правонарушителей, мы пытались определить, во-первых, у какой части из наших 140 испытуемых эти потребности могут быть признаны гипертрофированными, во-вторых, как распределяются подростки с такими потребностями по нашим трем группам. При этом мы опирались на данные, полученные по следующим трем вопросам: о любимом времяпрепровождении, о том, на что подросток истратил бы деньги, и о том, что он купил бы другу, исходя из своих вкусов.
Правонарушители с гипертрофированными примитивными потребностями распределились между типами следующим образом: среди «раскаивающихся» — 3 человека (6%), «бесконфликтных» — 34 (50%), «циников» — 15 человек (78%).

Кроме желания иметь предметы, удовлетворяющие примитивные потребности, правонарушители высказывали желание приобрести и другие предметы — культурно-бытового назначения (лодку, магнитофон, телевизор, ружье, велосипед, фотоаппарат, гитару, мотоцикл), а также машину, дом, дачу. Определенная часть подростков хотела бы не работать, не учиться, роскошно жить, иметь много денег и даже золота. Соответствующие количественные данные мы приводим в табл. 11.
Естественно для подростков 13-17 лет желание иметь фотоаппарат, лодку, мотоцикл и пр. Можно понять желание иметь машину и дачу. Но совершенно морально неоправданно намерение «жить в свое удовольствие», «не учиться, не работать».
В этих ответах обнаруживаются те же особенности, которые проявились в отношении к спиртному, папиросам и пр. Количество морально неоправданных желаний при переходе от группы «раскаивающихся» к двум другим возрастает (^=3,3); ответы «бесконфликтных» и «циников» близки между собой. Таким образом, группа «раскаивающихся» заметно отличается от двух других по характеру своих потребностей: общественно-отрицательные потребности в этой группе значительно слабее выражены, чем у «бесконфликтных» и «циников».
Как мы отметили, некоторые высказывания правона-рушителей свидетельствуют о противоречивости их по-требностей и намерений. С одной стороны, они выража-ют желание «сделать подарок маме», позаботиться о ней, говоря о самом приятном для них событии, указывают такие события, которые связаны с утверждением себя в общественно-одобряемых делах. С другой стороны, они обнаруживают озлобленность, готовность идти на новые правонарушения. Если исходить из того, что желание подростков сделать что-то очень хорошее для матери (подарок) несомненно свидетельствует об их раскаянии, о переживании вины перед нею, то можно предположить, что в выделен-ных нами типах количество подростков, высказавших такое желание, должно быть неодинаковым. При подсчете так и оказалось: среди «раскаивающихся» более половины (53%) подростков выражают такое желание; среди «бесконфликтных» меньше 1/з (29%), а из числа «циников» о подарке говорят всего 4 человека, т. е.20%. Таким образом, количество правонарушителей, в ответах которых проявляется чувство виды перед матерью сокращается от «раскаивающихся» к «циникам».

Эта же тенденция проявилась и в других материалах: в количестве подростков, выразивших в сочинениях же-лание начать жить в соответствии с моральными требованиями, и в количестве подростков, указавших в качестве приятного события положительные факты своей биографии.

В группе «раскаивающихся» желание морального и интеллектуального совершенствования высказали 21 из 53 человек (40%), в группах «бесконфликтных» и «ци-ников» только 7 из 87 человек (8%). Желание утверждать себя в положительных делах вы-сказали 14 человек (26%) первой группы и всего 5 человек (6%) второй и третьей.
Итак, исследуя особенности мотивационной сферы правонарушителей, мы получили подтверждение того, что правонарушители не представляют собой одно-родную массу. Обнаружены достоверные различия почти по всем параметрам, по которым мы изучали личность правонарушителей: в наличии нравственных мотивов, в характере интересов и стремлений, в отношении к нака-занию, в выборе идеала человека и т. д. По всем этим показателям тип «раскаивающихся» отличается от типа «бесконфликтных», а последний от «циников». От «рас-каивающихся» к «циникам» имеет место снижение уровня нравственного развития.

Поскольку особенности личности формируются в процессе деятельности, есть основания предполагать, что подростки с низким моральным обликом формируются результате отрицательного опыта, иначе говоря, что сила нравственных чувств — угрызений совести, стыда, раскаяния — находится в обратной зависи-мости от частоты повторения антиобщественных поступков.
Рассмотрим теперь подробнее каждую из выделенных нами групп правонарушителей.

Тип «раскаивающихся»
         Для большого количества правонарушителей, отнесенных нами к типу «раскаивающихся», значимы нравственные мотивы: в 116 случаях из 212 (53 человека по 1 рассказам), т. е. 55% обоснований ответов правонарушителей этого типа опирались на моральные требования.
Примерами ответов, указывающих на мотивировки морального характера, являются такие (по рассказам о ларьке и пляже): на кражу идти не следовало, так как «не хочу повторно совершать преступление». «Воровать нехорошо». «Деньги надо доставать честным путем». «Совесть должна быть» и т. п. Надо отметить, что для некоторых правонарушителей этой группы оценка поступка как нечестного и признание его недопустимости находится в зависимости от величины материального ущерба, причиненного этим поступком. Эти подростки, высказывая нравственные мотивировки по рассказам «Ларек» и «Пляж», в отношении рассказа о папиросах руководствовались непосредственным желанием,
Приведем ответы одного из таких подростков К. (17 лет). Рассказ о ларьке: «Не стоило. Лучше потерпеть». Рассказ о пляже: «Не стоило. С мелкого начнет, кончит крупным». Рассказ о папиросах: «Взял бы 2-3 штуки». Надо сказать, что в колонии К. является одним из лучших воспитанников. Он выбран командиром отделения, пользуется доверием воспитателя, который считает, и не без основания, что этот воспитанник никогда больше не совершит преступления. Но даже такой, твердо ставший на путь исправления подросток допускает мелкое хищение — кражу папирос.

Довольно много у «раскаивающихся» ответов, содержащих утилитарные мотивировки (29%), причем наибольшее их количество относится к рассказам криминального характера — о ларьке и пляже, т. е. к таким ситуациям, где в силу значительности возможных отрицательных последствий утилитарные соображения могут играть большую роль. Но и в отношении этих рассказов, как показал более подробный анализ, мотивировки утилитарного характера у «раскаивающихся» значительно отличаются от утилитарных мотивировок «бесконфликтных» правонарушителей. Приведем несколько примеров утилитарных мотивировок"раскаивающихся": К. (17 лет) в беседе по рассказу о пляже сначала сказал:"Не стоило брать кошелек."
«А если бы не попался и все сошло удачно?». - «Все равно не стоило. Крупное начинается с мелкого».
Следовательно, действительный мотив, почему К. отрицательно относится к краже кошелька, не сводится к простой боязни наказания. Он опасается более серьезных последствий — нравственно увязнуть в аморальном поведении. Л. (17 лет):"Не стоило красть кошелек, если не хочешь наказания, да и совесть должна быть". Н. (17 лет):«Не надо было кошелек брать, это нехороший поступок, да и сколько не воруй, а конец будет».

Эти высказывания заставляют думать, что утилитарные мотивировки"раскаивающихся" часто представляют собой сложные образования, в которых они переплетены с нравственными мотивами. Это подтверждается и сопоставлением ответов одних и тех же подростков по разным рассказам.
Н. (17,5 лет). На вопрос по поводу рассказа об «удачной» краже (пляж) ответил: «Нет, не стоило. Совесть должна быть». Рассказ о папиросах: «Не взял — это чужой карман», т. е. в обоих рассказах о крупной и о мелкой краже, которые кончились"удачей", он руководствовался в своих ответах нравственными мотивами, но по рассказу о «неудачной» краже он ответил: «Нет, не стоило, он попался, посадят». То, что этот подросток руководствуется мотивами не чисто утилитарного характера, подтверждают не только высказывания по первым двум рассказам, но и его ответы на вопрос о том, допустима ли кража: раньше он считал возможным украсть, если никто не узнает. Сейчас нет.
Г. (17 лет). Рассказ о пляже: «Не стоило, не хорошо воровать»; рассказ о папиросах: «Не взял. В чужой карман лезть!» Рассказ о стекле: «Сознался. Это смягчает вину, и тебе будут доверять». Но его ответ по поводу рассказа о ларьке включает утилитарную мотивировку: «Нет, не стоило, за это получишь срок». В этих случаях отчетливо обнаруживается переплетение утилитарных и нравственных мотивов, причем утилитарные возникают преимущественно в ситуации, связанной с неудачей, которая, так сказать, обнажает значение утилитарных соображений.

Для сравнения приведем теперь содержание бесед по этим же рассказам с"бесконфликтными" правонарушителями.
Г. (14 лет). Рассказ о пляже: «Не стоило брать кошелек: его все равно найдут». Экспериментатор: «А если не найдут?» Г.: «Тогда стоило». Этот же подросток в беседе по рассказу о неудачной краже ответил: «Не стоило идти на это дело, собака все равно бы нашла его». Экспериментатор: «А если бы собака не нашла?» Г.: «Не знаю тогда».
С. (14 лет). Рассказ о ларьке:"Не стоило, так как его поймали". Экспериментатор:"Представь себе, что все сошло бы хорошо и его не поймали". С.:"Тогда стоило бы". П. (13 лет). Рассказ о пляже:"Нет, не стоило". Экспериментатор:"Почему?" П.:"А если бы он попался?" Экспериментатор: «Но если бы была гарантия, что не попадется?» П. : «Тогда правильно».
Более тщательный качественный анализ высказываний «раскаивающихся» правонарушителей и тех условий, при которых ими было совершено правонарушение, позволил нам выделить среди них три подгруппы. В первую вошли подростки, совершившие преступление в результате случайного стечения обстоятельств, опьянения и других причин. У них нет обостренных примитивных или антиобщественных потребностей. Ими усвоены нравственные нормы, которым соответствуют отчетливо выраженные нравственные чувства, — стыд, раскаяние. Вот как высказывают свое отношение к случившемуся подростки этой подгруппы: «Я проклял день, когда это случилось, и поклялся, что если будет еще такое, то мне больше не жить на свете» (16 лет). «Мой жизненный путь - это прямая дорога с извилиной. Извилина — это преступление, а дальше опять дорога» (17 лет).

Вторая подгруппа — это наиболее типичные среди «раскаивающихся», на преступление их толкнуло желание удовлетворить какие-то настойчивые примитивные пот